"Пэлем Грэнвил Вудхауз. Дядя Динамит" - читать интересную книгу автора

но им нельзя жениться на писательницах с твердым подбородком и сверкающим
взором. Их удел - хрупкая женщина, которая воркует вместе с ними, а уж
кукует - говорить нечего! Тем, кто ищет жену, я советую: выбери такую,
которую можно пощекотать. Можно пощекотать твою Гермиону? Ни в коем
случае. Она выпрямится во весь рост и скажет: "Милостивый государь!"...
Идеальная жена для таких, как ты, - наша Салли.
При этом имени Мартышка застыл и покрылся тонким льдом. Более
чувствительный человек, чем его дядя, послал бы за вязаной кофтой.
- Мне показалось, что у Коггза что-то с ногами, - отрешенно произнес
племянник. - Он прихрамывает.
- С самого ее приезда, - продолжал граф, которого теперь не могли отвлечь
самые пленительные темы, - я мечтал о том, чтобы у вас что-нибудь вышло.
Наконец ты сказал, что все в порядке. И вдруг, - он повысил голос, - вы
поссорились! Не понимаю, как можно поссориться с Салли! Конечно, виноват
ты?
Мартышка хотел бы промолчать, но не вынес несправедливости.
- Ничего подобного! - вскричал он. - Ты сперва узнай, как все было!
- С удовольствием, - согласился граф. - Самое время. Из Салли ничего не
вытянешь.
- Ты ее видел?
- Она приезжала с Отисом недели две назад, оставила бюст. Вон он стоит.
Мартышка холодно взглянул на бюст.
- Ничего не объяснила?
- Сказала, что вы расстались. Больше ничего.
- Да? - откликнулся Мартышка, тяжело дыша носом. - Хорошо, я объясню. Я
отказался исполнить ее просьбу, и она меня назвала синюшным кроликом.
- Вероятно, это очень красиво. Голубой кролик...
- Поговорили, обсудили. В общем, вернула кольцо и письма. Заметь - с
посыльным.
- Ах, какой влюбленный не ссорится! Надо было помириться на следующий день.
- Ну, а мы вот не помирились. Собственно, кролик - это последняя капля. Мы
все время ссорились.
- По каким причинам?
- Во-первых, брат. Мне от него худо.
- Да, Отис - на любителя. Салли говорит, он теперь издатель. Наделает дел,
как с антикварной лавкой. Ты ей сказал, что тебе от него худо?
- Сказал. Она обиделась, но не очень. А вот когда я просил бросить
скульптуру...
- Зачем?
- Там все такие противные, с бородами. - Мартышка снова вздрогнул, но в
суровом стиле. - Я был у нее в мастерской. Ну, просто кишат! Так и лезут,
так и лезут, а борода - до бровей.
Лорд Икенхем глубокомысленно пососал сигару.
- Прости, - признал он. - Я ошибся. Ты - стальной человек. А сколько
пороху! Просто шейх во гневе.
- А она? Вечно сердилась, точила меня...
- Девушки всегда так. Особенно американские. Мне ли не знать? Я на одной
из них женат. В этом их очарование.
- Есть пределы.
- Как же она их перешла? Ты недосказал. О чем она просила?