"Ричард Райт. Человек, который жил под землей" - читать интересную книгу автора

приблизились к подвалу и замерли. Кто там? Кто-то услышал его и решил
посмотреть, в чем дело? Он пригнулся; его прошиб пот. Долгая тишина, потом
звякнул металл, и красный отсвет в комнате разгорелся ярче. Истопник,
подумал он. Шаги приблизились, и он окаменел. Перед ним возникло белое
лицо в разводах угольной пыли - лицо старика с водянистыми голубыми
глазами. На обтянутых скулах играли блики, в руках он держал громадную
лопату. Скрежетнул металл по камню, старик поднял лопату с углем и исчез
из виду.
В комнате на миг потемнело, потом уголь занялся, и комната осветилась
желтым. Старик шесть раз подходил к бункеру за углем, но ни разу не поднял
глаз. Наконец он бросил лопату, промокнул лицо грязным платком и вздохнул:
"Уф!" - потом повернулся и побрел прочь: шаги замерли вдалеке.
Он стоял, а куски угля все еще скатывались с кучи. Он вышел из бункера
и с удивлением увидел над головой дымчатые очертания лампочки. Почему
старик не зажег свет? А, конечно... Понял. Старик здесь столько
проработал, что свет ему ни к чему. Он и так научился видеть в этом темном
мире, вроде безглазых червей, которым хватает в земле одного осязания.
Его взгляд упал на судок, но он даже надеяться не смел, что там есть
еда. Поднял судок; тяжелый. Открыл. Бутерброды! Воровато оглянулся;
никого. Поискал еще, нашел спички и полжестянки табаку; торопливо сунул их
в карман и выключил свет. Взяв судок под мышку, он вышел в дверь, перелез
через угольную кучу и снова очутился в освещенном подвале похоронного
бюро. Надо забрать инструменты, сказал он себе, и погасить свет. Он
поднялся на цыпочках по лестнице и выключил свет; за дверью все еще гудел
чей-то голос. Он осторожно спустился и осторожно, вслепую, одними
пальцами, раскрыл судок, оторвал кусок от бумажного пакета, достал
жестянку с табаком и насыпал табаку в согнутую бумажку. Скатал, послюнил,
взял в рот, закурил; едкий дым обжег легкие. Никотин добрался до мозга,
разошелся по животу, по рукам до самых кончиков пальцев, успокоил уставшие
нервы.
Он подтащил инструменты к пролому в стене. Выдаст его грохот упавшего
ящика? Но надо было рискнуть: ему нужны эти инструменты. Он поднял ящик и
пропихнул в дыру; ящик упал в грязь, инструменты внутри загремели. Он
подождал, послушал; ничего не случилось. Головой вперед он протиснулся в
дыру и стал на пол пещеры. Он ухмыльнулся - у него возникла хитроумная
идея. Сейчас он вернется в подвал похоронного бюро, сядет за кучей угля и
пробьет еще одну дыру. Точно! Он открыл ящик, вынул ломик, отвертку и
молоток; засунул все это за пояс.
С новой толстой самокруткой в зубах он пролез через дыру обратно,
переполз через угольную кучу и сел перед кирпичной стеной. Ковырнул ее
ломиком, цемент отскочил; первый кирпич удалось вынуть быстрее, чем он
думал. Остальные поддавались хуже; он проработал с час. Работа оказалась
нелегкой. Он устало перевел дух - надо отдохнуть немного. Есть хочется. Он
ощупью пробрался в пещеру и по стенке дошел до ящика с инструментами. Сел
на него, открыл судок и вынул два толстых бутерброда. Обнюхал. Свиные
отбивные... Рот наполнился слюной. Он закрыл глаза и набросился на
бутерброд, на мягкий ржаной хлеб и сочное мясо. Ел торопливо, заглатывая
громадные куски, и от этого ему захотелось пить. Но он съел второй
бутерброд, нашел яблоко, схрупал его и сосал огрызок, пока он не потерял
всякий вкус. Потом, как собака, разгрыз кости и выел солоноватый душистый