"Ричард Райт. Черный (Библиотека литературы США)" - читать интересную книгу автора

- А пароход большой? - спрашивал я у матери.
- Большой, как гора, - отвечала она.
- А гудок у него есть?
- Есть.
- Он гудит?
- Конечно.
- Когда?
- Когда захочет капитан.
- Почему пароход называется "Кейт Адаме"?
- Так его назвали.
- Какого он цвета?
- Белого.
- Мы долго будем на нем плыть?
- Целый день и целую ночь.
- А мы будем спать на пароходе?
- Захочется, так и будем. Ну иди, играй.
Много дней я мечтал об огромном белом пароходе, плывущем по широким
просторам реки, но когда настал день отъезда и мать привела меня на
пристань, я увидел маленькое грязное суденышко, совсем не похожее на
красавца, о котором я мечтал. Какое разочарование! Надо было подниматься
на борт, а я заплакал, мать подумала, что я не хочу ехать с ней в Мемфис,
но я не умел рассказать ей, почему плачу. Утешился я, уже бродя по судну и
наблюдая, как сидящие на ящиках негры играют в кости, пьют виски, режутся
в карты, едят, болтают, поют. Отец повел меня в машинное отделение, и я
полдня не мог оторваться от вибрирующих механизмов.
В Мемфисе мы поселились в одноэтажном кирпичном доме. Я не мог
привыкнуть к каменным домам и асфальтовым тротуарам, они казались мне
чужими и враждебными. Город, лишенный зелени, лишенный всякой
растительности, был для меня мертвым. Квартира, которую занимали мы
вчетвером - мать, отец, братишка и я, - состояла из кухни и комнаты, где
мы все спали. Вокруг дома был мощеный двор, мы с братишкой могли бы там
играть, но я долго боялся выходить один на незнакомые городские улицы.
Именно в этом доме я впервые задумался о том, что же за человек мой
отец. Он работал ночным швейцаром в кафе на Бийл-стрит, и я стал замечать
его и бояться, только когда понял, что днем, пока он спит, мне нельзя
шуметь. В нашей семье его слово было законом. Я никогда при нем не
смеялся. Я прятался за кухонной дверью и с ужасом смотрел, как он грузно
садится за стол, как пьет из жестяной банки, как долго и шумно ест,
отдувается, рыгает и, наевшись, начинает клевать носом. Он был огромный,
толстый, с выпирающим животом. Я всегда чувствовал, что мне он чужд,
враждебен, далек.
Однажды утром мы с братом нашли на заднем дворе бездомного котенка.
Котенок громко, жалобно мяукал. Мы накормили его объедками, дали воды, по
он все мяукал. К двери подошел сонный отец в нижнем белье и цыкнул на нас,
чтобы не шумели. Мы сказали, что это пищит котенок, и тогда отец велел его
прогнать. Мы стали прогонять котенка, но он не уходил. Отец тоже крикнул
"брысь!".
Тощий котенок терся о наши ноги и жалобно мяукал.
- Ну, тогда убейте его! - в ярости закричал отец. - Выкиньте, убейте,
только чтобы духу его здесь не было!