"Джон Райт. Золотой век ("Золотой век" #1) " - читать интересную книгу автора

движение глаз и расширение зрачка - а такая информация хранилась в открытом
домене), они свернулись и бросились к нему, обступили, принялись наперебой
уговаривать его попробовать один разок бесплатный образец лучших
стимуляторов и добавок, ложных воспоминаний, программ и мыслительных схем.
Они галдели, как рассерженные чайки или как голодные дети в какой-нибудь
исторической драме.
Однако хуже всего была музыка. Невдалеке, на склоне холма, группа людей
из Красной манориальной школы проводила праздник шумов, Вакханалию, нечто
вроде праздника симфоний. На другой стороне холма свободные парциалы
Психоасимметричной школы островной композиции проводили шумовую дуэль. От их
экспериментальной инфра- и ультразвуковой 36- и 108-тональной музыки у
Фаэтона застучали зубы. Они не пытались приглушить звук ради тех, кто не
разделял их пристрастия к пространственным дифракционным модификациям, к их
своеобразным субъективным временным вариациям или еще более своеобразным
эстетическим теориям. А зачем? Любой цивилизованный человек имеет доступ к
фильтрам ощущений, чтобы блокировать или приглушить шум.
Белоголового человека нигде не было видно. Может быть, он был всего
лишь проекцией или вымыслом, частью художественного замысла рощи?
Фаэтон мог видеть все вокруг, несмотря на вспышки и сияние прозрачной
рекламы. Деревья были посажены далеко друг от друга, кустов не было вовсе.
Скрыться старику было абсолютно негде, если только он не спрятался за
ходячим айсбергом, что возвышался над побегами винограда недалеко от
Фаэтона.
Фаэтон снова поднес руки к лицу и вернул на место фильтры ощущений.
Вокруг снова разлились тишина и покой. То, что он видел сейчас,
возможно, не соответствовало действительности, зато в роще стояла тишина,
лунный свет проникал сквозь отливавшую серебром странную листву деревьев и
опадавшие лепестки цветов. Программа вычислила, как выглядело бы это место
(звуки, ощущения, запахи), если бы отсутствовали все раздражающие факторы.
Представленное было очень близко к реальности, это называлось "Поверхностной
виртуальностью". Разум машины, создававший иллюзию, был в миллион, а то и в
миллиард раз быстрее, чем человеческий, он методично учитывал изменения и
устранял все нежелательные ошибки.
В ушах все еще звенело, перед глазами мельтешили расплывчатые
разноцветные блики. Он мог бы просто подождать, пока звон в ушах прекратится
сам собой, зажмуриться, чтобы восстановилось зрение, но он не мог терять
время: человек, которого он искал, наверняка успеет убежать. Он дал сигнал
глазам приспособиться к ночному освещению, а ушам - восстановить восприятие.
Фаэтон побежал к решетке виноградника, где...
Айсберг исчез. Фаэтон ничего не увидел.
Айсберг? Расширенная память Фаэтона могла точно воспроизвести любой
образ, который он когда-либо видел. Айсберг был огромный, больше, чем все
вокруг. Он передвигался с помощью множества полужидких ног, которые вдруг
твердели, утолщались - в таком виде они были похожи на ноги слона, - а потом
снова разжижались, когда, переместившись к нужному месту, существо снова
останавливалось. У него был десяток рук или щупалец, сделанных изо льда,
они, как и ноги, то застывали, то разжижались. Существо осторожно
перемещалось по саду, стараясь не задевать деревья, но останавливаясь возле
растений, оно словно рассматривало их с разных ракурсов глазами-сенсорами.
Существо, безусловно, принадлежало к Тритонской нейроформе, к так