"Герман Вук. Городской мальчик" - читать интересную книгу автора

хорошую новую книгу. Так встречаешь давнишнего приятеля, который всегда был
тебе симпатичен, но жизнь вас развела, и теперь ты готов слушать его часами,
раскрыв рот, и что бы он ни сказал - все интересно и находит в тебе живейший
отклик. Чем дальше я читал, тем отчетливее проступало сходство героев с их
литературными предшественниками: Томом Сойером, Бекки Тэтчер, Геком Финном.
Уже совсем недавно я обнаружил, что некоторые критики упрекали Вука в
подражании Марку Твену и добавляли, будто это обедняет его стиль. Мне же
упреки ученых мужей кажутся несправедливыми, поскольку сходство между
героями детской литературной классики и персонажами Вука не внешнее,
формальное. Это вовсе не подражательство, а духовная близость художников с
чистым мироощущением, совпадение взглядов на жизнь, родство добрых душ. Я
скорее соглашусь с автором короткого предисловия к одному из американских
изданий "Городского мальчика", заметившим, что если бы Марк Твен мог
прочитать эту книгу, она пришлась бы ему по сердцу. У "Городского мальчика"
есть еще одно свойство, которое роднит Вука с его великим учителем (в
широком смысле этого слова): круг его читателей не должен ограничиваться
детьми; на мой взгляд, писатель будет интересен и взрослым, прежде всего
родителям этих детей. И это подтверждает для меня другое очень
привлекательное для меня достоинство книги Германа Вука: ее легко и приятно
читать вслух, своим домашним; все умное и хорошее, что есть в книжке,
усваивается без труда.
Прошу вас, однако, не принимайте моих слов на веру, читайте эту славную
книжку и судите сами.
А. Лещинский


1. Первый шаг к исцелению разбитого сердца

Золотым майским утром, в шестой год президентства Келвина Кулиджа,
упитанный черноволосый коротыш по имени Герберт Букбайндер, одетый в белую
рубашку с синим галстуком и серые бриджи, сидел за партой средней школы " 50
в Бронксе и страдал по причине разбитого сердца. На классной доске перед его
глазами были роковые слова:

Миссис Мортимер Горкин.

Учительница 7 "В-1" только что известила своих учеников, что впредь ее
не следует называть мисс Вернон. Поворотившись с застенчивой улыбкой к
доске, она написала округлыми меловыми буквами свое новое имя, чем вызвала
всплеск хихиканья и писка у девочек и незлобивого улюлюканья у мальчиков, и
на миг зарделась. Затем взмахом руки миссис Горкин уняла шум. Она развернула
карту Африки, скатанную трубкой поверх доски, и теперь класс, освеженный
кратким нарушением распорядка, охотно внимал ее рассказу о природных
богатствах Конго. Но Герберт никак не мог переключить внимание на каучук,
золото, обезьян и слоновую кость - ведь про все это рассказывала потерянная
для него Диана Вернон. Слишком больно было ему слышать этот голос. От
горестей жизни у мальчика было верное средство - поесть. Еда спасала от
любых, даже самых невыносимых мук. Как назло, до обеда оставалось еще
полчаса. Его рука осторожно пошарила в парте и легла на коричневый бумажный
пакет. Он нащупал знакомые очертания двух свертков (сегодня четверг -