"Герберт Вотте. Давид Ливингстон (Жизнь исследователя Африки) " - читать интересную книгу автора

Затерянный среди необозримых травянистых равнин Куруман приютился у
полноводного источника, используемого для полива полей и огородов. Здесь
хорошо прижились яблони, виноград, персики, инжир, лимоны и другие южные
растения. На миссионерской станции имелись крошечная церковь и под стать
ей школа и типография, в которой Моффат со своими помощниками печатал
Библию, переведенную им на язык бечуана, а также божественные наставления.
Десятилетиями усердно изучал он и исследовал местный язык: создав алфавит,
сделал его письменным языком. Группа подготовленных им помощников из
местного населения действовала в окрестностях Курумана, отправляя
церковную службу и занимаясь обучением в школах, созданных в бечуанских
деревнях.
При отъезде из Лондона Ливингстон получил указание миссионерского
общества остановиться в Курумане и ждать прибытия Моффата, а тем временем
разведать возможности основания новой миссионерской станции дальше к
северу. В том же году он отправился на север в земли бечуана, чтобы
изучить их обычаи. Его сопровождало несколько местных жителей, обращенных
в христианство. В Курумане Ливингстону уже рассказали о трудностях
обращения в христианство. Вожди неприязненно относятся к христианской
вере: многоженство христиане считают за грех, тогда как здесь это верный
признак благополучия и достоинства мужчины. Однако Ливингстон надеялся все
же встретить более благожелательное отношение к себе в отдаленных местах.
Миролюбивые бечуана были запуганы налетами и грабежами известного
зулусского вождя Моселекатсе, возглавлявшего племена матабеле, которые в
свою очередь были изгнаны бурами с родных мест и двигались на запад.
Бечуана надеялись на помощь и защиту европейцев, имевших огнестрельное
оружие.
Из первой поездки в земли бечуана Ливингстон возвратился с твердым
убеждением: чтобы прочно обосноваться там, надо завоевать доверие людей и
изучить их язык. Три месяца он оставался в Курумане, а затем в феврале
1842 года предпринял вторую поездку на север. Его сопровождали два местных
миссионерских учителя и еще два жителя Курумана, которые ухаживали за
волами и следили за фургоном. В деревне Лепелоле, в пятнадцати километрах
южнее резиденции вождя баквена Сечеле, он разбил лагерь, в котором пробыл
много месяцев. Объяснялся с жителями только на местном языке. Европейцев
поблизости не было. Это помогло ему глубже понять образ мышления баквена,
а также разобраться в неписаных законах, которыми они руководствовались.
О бечуана он наслышался от других миссионеров еще до поездки: это,
мол, ленивые, наглые и злые люди, и лишь с большим трудом их можно
принудить что-либо делать. Но вскоре он понял, как сложилось столь
неблагоприятное суждение. Миссионеры не знали их законов и обычаев, любую
услугу или одолжение они выпрашивали и старались непременно за них
расплатиться. А бечуана расценивали это как беспомощность и полагали, что
те попали в полную зависимость от них. Но Ливингстон повел себя иначе:
"Мое пребывание там прошло не без пользы для людей. Как только я замечал
недостойную выходку, тотчас же угрожал им отъездом. И если уж это не
действовало, я без колебаний выполнял свою угрозу. Обращаясь с ними
открыто, решительно, я не встречал при этом ни малейших трудностей,
охлаждал пыл даже у наиболее дерзких".
Конечно, так обращаться с ними можно только в случае, если ты покорил
их души. А ему удивительно быстро удавалось это сделать благодаря своей