"Йэн Уотсон. В Верхнем меловом периоде с "Летним пламенем"" - читать интересную книгу автора

замер недвижимо. В общем, я окончательно потерял сон, да еще и истерзал
себя до изнеможения. И вот несколько часов спустя еду в Лондон умолять об
отсрочке.
В сущности, мелькнула мысль, жизнь моя подошла к последней черте. Как
она будет выглядеть, эта черта? Сверхдоза снотворного где-нибудь к концу
лета? Или прыжок на рельсы под поезд метро в Лондоне? Сью, быть может,
получит какую-никакую страховку. Но как же страшно очнуться покалеченным,
но живым, - неудачник, и еще инвалид в придачу...
Не исключено, что ослабление памяти будет усиливаться до тех пор,
пока не вынудит меня отойти от всего и вся. Но куда отойти? И как?
Промчался встречный, вернув меня рывком к действительности. Смазанный
промельк окон без единого различимого лица за ними, горизонтальный ураган.
Анита хмурилась, посматривая на часы.
- Нет, вы только взгляните!..
Я показал за окно - еще одно стадо утиных клювов паслось у речки.
Самый долговязый вдруг вытянул шею и заревел, а может быть, затрубил.
Собратья-завры тут же последовали его примеру, тревожно вывернув свои
гребни-флюгера в одном направлении. Из тополиной рощицы вывалился
исполинский хищник, помахивая недоразвитыми передними лапками и распахнув
ужасающую зубастую пасть. Я прижался к стеклу носом, а Анита щекой, но
поезд проскочил мимо, так и не позволив нам увидеть, чем это кончилось. От
давления на стекло ее щека ненадолго посинела, словно от оплеухи.
- Ну и чудовище! - сказала она и поправила волосы.
- По-моему, это был горгозавр... - Оскал исполина мог бы обратить в
камень кого угодно. - Не хотите ли чашечку кофе, Анита? Или пива? Я,
правда, не знаю, пьете ли вы пиво...
Мне не следовало бы швыряться деньгами - в вагоне-буфете все
наверняка втридорога... ну и черт с ним, в конце концов.
- Нет, спасибо, не будем транжирить. Она снова ушла в свою скорлупу.
- Не думаю, что пассажирам часто доводится видеть крупных хищников. В
эту эпоху их осталось мало.
Она мрачно усмехнулась.
- Это знамение. Разрушители обречены. Шло время. Местность за окном
становилась суше, растения ниже ростом. Попадались отдельные деревца и
большие заросли саговника с серыми мохнатыми плодами, смахивающими на
ананасы. Парочка ящеров со змеиными шеями, похожая на ощипанных страусов,
устроила забег наперегонки - клювастые головы задраны вверх, трехпалые
передние лапки подняты вперед, как у богомолов, а длинные суживающиеся
хвосты вытянуты назад. Спасаются, учуяв какого-нибудь карнозавра?
Соревнуются, кто первым добежит до подруги? Или кто первым отыщет вкусные
яйца на закуску? Далеко же меня занесло с той поры, как я покинул вокзал
Нью-Стрит! А с другой стороны, я гораздо ближе к современности, чем
хотелось бы. От Лондона, дождя и издательства "Юникорн букс" меня
отделяют - посмотрим - какие-то сорок минут. Соревнующиеся страусоящеры
пропали из виду. Пассажиры рылись в своих чемоданчиках, сражались с
кнопками электронных секретарей, шуршали розоватыми страницами "Файнэшнл
тайме".
И вдруг завизжали тормоза, меня приподняло в кресле. Сумки, рюкзаки,
макинтоши, зонты - все, что было на верхних багажных полках, стремительно
поползло вперед; часть багажа свалилась на сиденья и в проход. Экспресс не