"Джин Вулф. Воин арете ("Soldier" #2)" - читать интересную книгу автора

5. НА КОРАБЛЕ

"Европа" покинула Сест сегодня, уже ближе к закату. Мы могли бы отплыть
значительно раньше, но наш капитан Гиперид придирался то к одному, то к
другому, пока на борт не поднялся хромой и, по-моему, больной старый
эллин. После чего капитан придираться перестал.
Из гавани мы вышли на веслах. Это тяжелая, однако довольно приятная
работа. Очутившись на просторах Геллеспонта, мы поставили парус; при столь
мощном западном ветре грести не было необходимости. Матросы говорят, что
берега на восток от нас принадлежат империи Великого Царя, так что если
ветер подгонит нас слишком близко, придется все же взяться за весла. Пока
я писал, мы успели встретить три корабля, такие же триремы, как наша. Они
возвращались в Сест, так что шли на веслах и напоминали огромных
шестикрылых птиц, низко летящих над разбушевавшимся морем.
Подошла Ио и заговорила со мной и с чернокожим. Она меня не раз
предупреждала, что если этот свиток намокнет, то вскоре рассыплется в
прах. И я ей клятвенно обещал сразу убирать его в сундучок, как только
кончу писать. Я спросил у нее про хромого человека, и она рассказала, что
его зовут Эгесистрат, мы давно с ним знакомы (чернокожий при этом
покивал), а она ухаживает за ним. Сейчас она уложила его под палубой, где
не дует, и он заснул. Я спросил, чем он болен, но она не ответила.
Кибернет наш между тем все ходит по проходу между скамьями и
разговаривает с гребцами. Он самый старый моряк на борту, по-моему, старше
даже хромого и Гиперида. Он маленького роста, тощий, почти лысый, а вокруг
лысины - седой венчик волос. Поравнявшись с нашей скамьей, он улыбнулся Ио
и сказал, как это хорошо, что она опять оказалась у него на корабле. Она
мне говорила, что мы однажды плавали на этой триреме вокруг Пелопоннеса,
но я, конечно, ничего не помню. Кибернет велел нам с чернокожим показать
ему ладони, пощупал их и заявил, что они недостаточно мозолистые. Мне
казалось, что у меня на ладонях кожа здорово загрубела, ведь я в последнее
время много работал руками, но кибернет сказал, что она слишком мягкая и
должна загрубеть значительно больше, прежде чем я смогу грести весь день.
Он считал, что нам сейчас нужно больше работать веслами, чтобы быть
готовыми на тот случай, когда от нашего умения грести и выносливости будет
зависеть жизнь всех на корабле. Ио рассказывала, что наш кибернет - старый
морской волк и знает о кораблях и о море куда больше, чем Гиперид, хотя,
по-моему, Гиперид знает очень много. Гиперид считается нашим капитаном,
потому что этот корабль куплен на его деньги (его заставило сделать это
Собрание Афин). Я сказал Ио, что мне он кажется человеком умным, может
быть, даже чересчур. Она же уверила меня, что он очень добрый, хотя
действительно хорошо разбирается в денежных вопросах.
Надо сказать, пожалуй, что мы с чернокожим занимаем верхнюю скамью по
левому борту. По словам Ио, мы с ним сидим рядом именно потому, что это
верхняя скамья и, к тому же находится ближе к носу, тогда как лучшие
гребцы сидят ближе к корме, чтобы все видели и следовали их темпу гребли.
Чернокожий, который сидит ближе к борту, называется франитом (то есть
"скамеечником"), я же зовусь зигитом (то есть "баночником"). Это потому,
что весло чернокожего опирается на уключину, вставленную в пародос, то
есть выступ над бортом корабля. Мое же весло прикреплено к банке, вернее,
к толстому деревянному стержню, вставленному в банку. Когда судно идет под