"Джин Вулф "Цитадель Автарха"" - читать интересную книгу автора

действия. Но чем дальше мы станем продвигаться на юг, тем меньше будет
шансов кого-нибудь встретить и получить помощь, и нас наверняка арестуют
как дезертиров. В конце концов я повернул на север - скорее всего просто
по инерции, я и сейчас не уверен, что поступил правильно.
Роса уже высохла, и на пыльной поверхности дороги не было видно никаких
следов. Трава шириной в три шага по обе стороны дороги была покрыта серой
пылью. Вскоре мы вышли из леса. Дорога спускалась с холма и дальше шла
через мост, соединявший берега речушки, что бежала по дну каменистой
долины.
Мы сошли с дороги и спустились к воде, чтобы напиться и ополоснуть лица. Я
не брился с тех пор, как покинул озеро Диутурн, и хотя, роясь в ранце у
солдата, я не обнаружил ничего подходящего, я все же решил спросить его о
бритве.
Я упоминаю этот незначительный эпизод только потому, что тогда он впервые,
как мне показалось, понял меня. Он кивнул и достал из-под кольчуги
маленькое бритвенное лезвие, какими пользуются в деревнях. Их
изготавливают сельские кузнецы из отслуживших свой век подков. Я заострил
бритву при помощи сломанного точильного камня, который все еще таскал с
собой, потом поправил ее на голенище сапога и спросил солдата, нет ли у
него мыла. Если оно у бедняги и было, он меня не понял. Он уселся на
большой камень и стал глядеть в воду, почти так же, как некогда Доркас. Я
хотел расспросить его о полях смерти, узнать все, что он мог вспомнить о
тех временах, темных, вероятно, только для нас, но не решился. Вместо
этого я умыл лицо холодной речной водой, как мог отскоблил бритвой
подбородок и щеки. Потом убрал бритву в футляр и хотел было вернуть ее
солдату, но тот, похоже, не знал, что с ней делать, поэтому я оставил
бритву у себя.
Мы шагали весь оставшийся день, нередко останавливаясь и обращаясь с
расспросами к прохожим, а иногда сами подвергаясь допросам. Со временем я
придумал ложь: я - ликтор гражданского судьи, сопровождавшего Автарха; мы
встретили этого солдата на дороге, и мой хозяин велел мне позаботиться о
нем. Он не может говорить, поэтому я не знаю, из какого он полка.
Последнее было истинной правдой.
По пути мы пересекли несколько дорог, иногда же сворачивали на них. Мы
дважды приближались к большим военным лагерям, где в палаточных городах
жили десятки тысяч солдат. В лазаретах мне говорили, что, если бы раны
моего спутника кровоточили, они бы с готовностью перевязали его, но в
нынешнем его состоянии не видят, чем могут помочь. Я перестал спрашивать о
местонахождении Пелерин, только просил направить нас туда, где мы могли
найти убежище. Вскоре опустились сумерки.
- В трех лигах отсюда есть лазарет, где вас могут принять. - Тот, кто дал
этот совет, перевел взгляд с меня на солдата; казалось, он испытывал
сочувствие к нам обоим. Мой спутник молчал с потерянным видом. - Идите на
северо-запад до тех пор, пока по правую руку не увидите дорогу, проходящую
между двумя большими деревьями. Она раза в два уже, чем та, по которой вы
пришли. Вот и шагайте по ней. Ты вооружен?
Я покачал головой. Саблю солдата я убрал в его ножны.
- Мне пришлось оставить свой меч у слуг моего господина, иначе не
справился бы, помогая идти этому бедняге.
- Тогда остерегайся диких зверей. Тебе было бы лучше иметь какое-нибудь