"Франциска Вульф. Стражники Иерусалима " - читать интересную книгу автора

свечей и прогорклого масла. Гончар, конечно, тут же бы развернулся, если бы
не мучивший его голод; он буквально выворачивал наизнанку его внутренности,
кусался и щипался, как рассвирепевший рак. И только уже сидя за столом,
Мелеахим заметил, что попал не в еврейский шалман. Очевидно, это было
христианское заведение.
Хозяин, неотесанный, лысый мужлан в грязном фартуке вокруг необъятного
туловища, подошел к нему и горой навис над его столиком.
- Что желает господин?
При этом он так свирепо уставился на Мелеахима, что тот уже и вовсе не
осмелился покинуть трактир.
- Извините, я... - Мелеахим смущенно откашлялся и огляделся по
сторонам, надеясь в потемках разглядеть содержимое тарелок на соседних
столах. Какое блюдо он мог заказать здесь, не слишком нарушая местные
обычаи?
- Я не знаю, что...
- Иудей? - грубо оборвал его хозяин. Мелеахим боязливо кивнул. Ему было
не по себе под угрюмым взглядом хозяина, и он уже опасался, как бы не
схлопотать тумаков вместо еды. У этих христиан никогда не знаешь, чем дело
кончится.
- Юдифь! Юдифь! - Хозяин так громко прокричал это имя, что Мелеахим
даже невольно пригнулся. - Моя жена вас обслужит.
Потом он развернулся и ушел за свою стойку. Прошло немного времени, и
из-за грязно-серой занавески появилась женщина. Бросила на мужа вопрошающий
взгляд, и тот кивком головы показал на Мелеахима. Женщина была маленькая,
проворная, она быстро обтерла руки о передник.
- Шалом! - поздоровалась она, одарив гостя приветливой улыбкой. - Вы и
есть голодный еврей?
- Да, - ответил Мелеахим с робкой улыбкой. - Пожалуй, и то и другое.
- Я тоже еврейка, хотя вам будет трудно в это поверить, но внешние
обстоятельства бывают обманчивы. Я вполне могу приготовить вам на своей
кухне кошерную пищу. Что вы предпочтете: яйца или курицу?
У Мелеахима, совсем ослабевшего от голода, потекли слюнки.
- Курицу, - ответил он севшим голосом.
- И кружку вина в придачу?
Он молча кивнул.
- Вы это скоро получите! - Она опять дружелюбно улыбнулась ему, бросила
что-то на ходу мужу и снова исчезла за занавеской.
Хозяин налил вина в кружку и с таким грохотом поставил ее перед
Мелеахимом, что тот вздрогнул, а вино расплескалось по столу.
- Не волнуйся, старый! - произнес хозяин, обнажив зубы в некое подобие
дружеской улыбки, не вызвавшей, впрочем, у Мелеахима особого доверия. -
Она, - он повернул голову в сторону грязно-серой занавески, за которой,
вероятно, скрывалась кухня, - хорошая повариха. И все сделает четко по
правилам. Ее отец был раввином.
"Как могла дочь раввина попасть в такую дыру? - подумал Мелеахим, когда
хозяин ушел обслуживать других гостей. - Знает ли папаша об этом?"
Он принялся рассматривать посетителей, приглушенно разговаривавших друг
с другом или сидевших в одиночестве и торопливо глотавших еду. В полумраке
было трудно разглядеть их лица. Однако Мелеахим мог поклясться, что парочка
торговцев-мусульман, знакомых ему по базару, тоже обедали здесь. Очевидно,