"Дэн Уоделл. Кровные связи ("Найджел Барнс" #1) " - читать интересную книгу автора

Некрополис, по ней из города доставлялись умершие. Но вскоре Лондон с его
ненасытным аппетитом поглотил окружавшие его земли.
Найджел посмотрел на часы. Он вытащил из кармана пальто лист бумаги,
вырванный из блокнота. "Участок 103, - прочитал он. - Могила Корнелиуса
Типледи, архитектора, 1845-1885". Он должен выяснить, являлся ли Корнелиус
Типледи прапрапрадедом его клиента. Для этого ему нужно проверить надписи на
могильных камнях, где встречалась та же фамилия, это помогло бы ему отыскать
других родственников и подтвердить, что перед ним тот самый человек.
Эпитафия в стихах могла бы послужить хорошим дополнением к сухой
генеалогической информации, какую ему удалось раскопать, и
продемонстрировать, как хорошо он справился с работой. Найджел хотел, чтобы
люди знали: он трудится на совесть. Возвращаться в бизнес - занятие не из
легких.
Участок 103, как он и предполагал, находился вдали от дорог, в
заброшенной части кладбища, где росли высокая трава, маленькие деревья и
лишайники. Найджел перепачкал ботинки, пока осматривал могилы. Когда он
добрался до участка 103, снял очки, протер их краем пальто, снова надел на
нос и присел на корточки.
Могила ничем не примечательная. Стандартная для своего времени, с
плоским серым могильным камнем. Семейство Типледи не любило заниматься
показухой. Но как Найджел и боялся, надгробная надпись стерлась, и прочитать
ее невозможно. Он даже не сумел разобрать имя, лишь очертания большой буквы
К, что по крайней мере придало ему уверенность, что записи в похоронной
книге верны и где-то тут, у его ног, лежал Корнелиус, точнее, то, что от
него осталось. Найджел осторожно провел пальцем по выбоинам в камне, он
почти различил остальные буквы, хотя и не видел их. Заметил, что под именем
другие буквы, хотя подпись короткая. Похоже, его семья была немногословна.
Это даже к лучшему.
Найджел снял с плеча сумку, расстегнул ее и вытащил зеркальце для
бритья. Он купил его у парикмахера на Джермин-стрит, когда был еще
студентом. Найджел приблизился к могиле сбоку, стараясь не становиться на
соседний участок, и повернул зеркальце под углом в сторону неба так, чтобы
оно отбрасывало свет на могильный камень. Он уже применял данный метод
раньше, и с большим успехом, используя отраженный солнечный свет для того,
чтобы буквы отбросили тень и появился объем. Но тогда у него в распоряжении
было солнце. На сей раз уже через несколько секунд Найджел осознал тщетность
своих попыток. У него не было фонарика для усиления эффекта, к тому же в
этом случае ему понадобился бы еще человек, а вытащить кого-нибудь на
кладбище среди рабочей недели нелегкая задача. К счастью, он знал другой,
более простой, метод.
Найджел убрал зеркальце в сумку и украдкой огляделся. То, что он
собирался сделать, не только вызвало бы неодобрение в кругах генеалогов, это
стало бы настоящим оскорблением, таким же, как порча документов или
облизывание пальцев перед тем, как прикоснуться к древнему манускрипту. В
консервативном, педантичном мире фамильной истории это равносильно
осквернению могил и является предметом оживленных дебатов на генеалогических
форумах в Интернете.
Найджел пригладил рукой густые черные волосы, убрав со лба челку.
Вокруг по-прежнему никого не было. "Вот и славно, - подумал он, - а старый
Корнелиус все равно не станет жаловаться, как и его семья". Он поймал себя