"Саймон и Джонатан Уокеры. Мертвая Линия (Эпическая сага) " - читать интересную книгу автора

невоплощенного. Жалко просто до слез. Чувства обостряются, запахи и образы
проникают в потаенные чердачки памяти, вороша пыльные воспоминания.
Осознание утраты переплетается с неизбежностью грядущего. Тонкое и ранимое
состояние, не воспользоваться которым просто грешно.
Часто так и бывает - зло дремлет в глубинах бытия, ожидая, когда
кто-нибудь задумчиво подойдет к засыпающему дереву и, коснувшись его рукой,
а еще лучше щекой, ощутит вдруг, как сквозь мокрую кору в подсознание
вползет сомнение. Сомнение рождает неуверенность, неуверенность рождает
страх, страх рождает предчувствие, а вот тут и просыпается зло. Многие
думают, что беда неизбежна, хотя ее можно предвидеть, но мало кто допускает
вероятность наличия у этой беды разума и способности ждать подходящего
случая. Стоит только расслабиться и предаться размышлениям об утраченном,
как тут же появляются мурашки, и врата между мирами распахиваются. Пройди вы
мимо этого злосчастного дерева, и глядишь, все было бы хорошо, но ведь нет,
нужно обязательно везде сунуть свой геройский нос, а потом еще посетовать,
что, мол, вы так и знали! Дальше все происходит будто в тумане, а очнувшись,
вы обнаруживаете себя топающим через дебри и болота, в надежде спасти мир от
последствий собственных неосторожных эмоций.

Существует множество способов управления миром, но самые эффективные
состоят в том, чтобы мир думал, будто управляется сам собой. Для воплощения
подобных методов отлично подходит Пророчество. Вовремя произнесенное, оно
обретает колоссальную силу. Если ко всему прочему его декламирует
авторитетный чародей, то людские массы мгновенно принимают таковое как
неизбежное.
Впрочем, на сей раз все началось не совсем обычно. Лес, конечно,
присутствовал, однако Рагнар не только не трогал деревья, а даже не смотрел
на них. Если кто-то и ждал в параллельном мире своего часа, чтобы вырваться
в этот и устроить кошмарный кавардак, то уныло бредущий по тропинке викинг
его абсолютно не интересовал. Пока. И вообще было лето.
Утро еще не решило окончательно наступить, а ночь пряталась
подозрительными фрагментами по темным уголкам, коих в Черных Дебрях было
предостаточное количество. Солнышко уже что-то пыталось изобразить на
горизонте, однако те немногие лучи, которые добирались до леса, безнадежно
путались в густых кронах, давая нам полное право заявить, что сейчас поздняя
ночь. Вообще, это время суток было в Черных Дебрях наиболее безопасным, ведь
плохие обитатели леса уже спали, а псевдохорошие еще не проснулись. Вся
разница между первыми и вторыми заключалась во внешнем виде и в распорядке
дня. Если обычные плохие каждый вечер честно выходили на охоту и пытались
кого-нибудь съесть, не скрывая своих намерений, то псевдохорошие занимались
этим днем и исподтишка. Любой зайчик, прыгающий по полянке, вполне мог
оказаться беспощадным убийцей с накладными стальными когтями и ядовитыми
зубами, местные белочки владели гипнозом и умели плести паутину, а глухари
летали только в крайнем случае, обычно подкрадываясь к жертве пешком и
абсолютно бесшумно. Растительный мир не желал отставать от животного и
расцветал своими красками беспринципности: кроны Обнимающих Ив угрожающе
шевелились, их длинные и липкие листья не пропускали ни одной зазевавшейся
птички, Ядовитый Хлющ карабкался по корням деревьев, в надежде ухватить за
лапку грызуна-ротозея, а синеватые лопухи Голубцовки подрагивали от
нетерпения кого-нибудь завернуть. Беззащитные в этом лесу не задерживались.