"Ивлин Во. Тактические учения" - читать интересную книгу автора

понадобятся."
"Мне тоже," сказал Джон. "Воздух чудесный."
В течение следующего дня он разбирал тактическую задачу.
Она была очень простой. У него уже было "штабное решение." Он
разбирал ее в словах и формах, которыми пользовался в армии.
"...Местность, открытая противнику... достижение внезапности...
закрепление успеха." Штабное решение было образцовым. В начале
первой недели, он начал осуществлять его.
Сначала он понемногу сделал себя известным в деревне.
Элизабет дружила с хозяином; он - герой войны, еще не
привыкший к гражданской жизни. "Первый отпуск вместе с женой
за шесть лет," сказал он в гольф-клубе, а в баре более
доверительно намекнул, что они думают наверстать упущенное
время и создать семью.
На другой вечер он говорил о тяготах войны, которые для
гражданских хуже, чем для военных. Его жена, например,
натерпелась: работала весь день в конторе, а ночью бомбежки. Ей
надо отдохнуть, где-нибудь в одиночестве да подольше; нервы у
нее измотаны; ничего серьезного, но сказать правду, он не очень
рад этому. Вообще-то в Лондоне он видел пару раз, как она
бродила во сне.
Его компаньоны знали о подобных случаях, волноваться особо
не о чем, но следить надо, чтобы не развилось во что-нибудь
худшее. Она ходила к доктору?
"Еще нет," сказал Джон. "Вообще-то она не знает, у нее
лунатизм." Он уводил ее в постель, не будя. Он надеется морской
воздух будет ей полезен. Вообще-то она выглядит уже намного
лучше. Если будут еще признаки беды, когда они вернутся домой,
то у него есть на примете очень хороший врач.
Клуб любителей гольфа был полон сочувствия. Джон спросил,
есть ли хороший доктор по соседству. "Да, сказали ему, старик
Маккензи в деревне, первоклассный человек, прозябает в этакой
дыре; не какой-то там сельский эскулап. Читает самые последние
книги, психологию и все такое." Они не задумывались, почему
старик Мак так и не стал специалистом и не сделал себе имени.
"Я думаю, можно поговорить со стариной Маком об этом,"
сказал Джон.
"Поговорите. Лучше вам не найти."
Отпуск у Элизабет был на две недели. Оставалось еще три
дня, когда Джон пошел в деревню, чтобы посоветоваться с
доктором Маккензи. Он увидел седого, приветливого холостяка в
приемном покое, который был скорее конторой адвоката, а не
врача, заполненном книгами, темном, пропахшим табачным дымом.
Усевшись в потертое кожаное кресло, он в более точных
выражениях изложил историю, рассказанную в гольф-клубе. Доктор
Маккензи слушал без комментариев.
"С таким я столкнулся первый раз," закончил он.
Помолчав, доктор Маккензи сказал: "Сильно потрепало вас на
войне, г-н Верней?"
"Да, колено. Все еще беспокоит."