"Виталий Владимиров. Красный туман (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

ске, а не в каком-нибудь другом, в послевоенные голодные годы,
учился в ФЗУ и, не будь в городе летного училища и аэроклуба, вряд
ли бы сейчас на нем был мундир капитана авиации и не сидел бы он
рядом с красивой женщиной по имени Евгения в вагоне-ресторане,
несущем их во времени и пространстве к предначертанному кем-то, но
неизвестному им концу. Конечно, существовала во всем этом своя,
естественная закономерность: не было в Бейске мальчишки, который
не мечтал бы стать летчиком, курсанты училища всегда были завид-
ными женихами для местных невест, ко всему прочему был еще
немалый материальный резон - сапоги, гимнастерка, галифе и пилотка,
короче, весь гардероб за казенный кошт плюс регулярное питание и,
наконец, жалованье. Аттестат, который при некотором воздержании и
самоограничении можно было и не трогать.
Чтобы быть готовым к поворотам судьбы.
В которую не веришь...
- Для нас, кто между небом и землей, важней приметы, - про-
должил он. - Профессия такая, связана с риском. Иногда от смерти,
от гибели отделяют мгновения, миллиметры, доли градуса угла, а
потом, уже на земле понимаешь, чего ты избежал и как избежал -
повезло, еще как повезло, словно кто-то отвел беду, и начинаешь ве-
рить, что случилось бы она непременно, если бы встретил кого-
нибудь перед полетом с пустыми ведрами.
- Все верно, летаем мы или ползаем... - вздохнула Евгения.
Лосин, еще когда приглашал Евгению на ужин, еще когда они
шли по вагонам, словно пританцовывая, когда сели за стол напротив
друг друга, неотвязно и тупо соображал, о чем же он должен вести
беседу с Евгенией, боялся показаться неинтересным, но сейчас
ощутил, что может ей рассказать даже то, в чем никому никогда не
признался бы.
- Недавно, точнее три недели назад, во время полетов в турбину
моего самолета попала птица. Такое бывает. Случается. Двигатель
заглох, машина стала падать. Штопор. Понимаете?
- Это чем бутылки открывают, - озорно улыбнулась Евгения.
- Я серьезно, - сказал Лосин таким тоном, что улыбка на лице
Евгении погасла. Она поняла, что мысленно Лосин находится не
здесь, не рядом, а там, в небе, в кресле пилота и земля кружится против
часовой стрелки, приближаясь и разрастаясь виток за витком, круг за
кругом.
Лосин рассказывал, помогая себе руками, правая ладонь его
превратилась в самолет, она вращалась, кружилась, теряла высоту:
- Штопор - это падение по спирали. С ускорением. На тренажере,
еще в летном училище, десятки раз отрабатывали эту ситуацию. Што-
пор. Но тут случилось странное... Я видел, я понимал, я даже знал, что
должен что-то сделать. И не мог. Навалилась тяжелая апатия, без-
различие и к себе, и к машине. Только круговорот падения и легкая
мгновенная смерть в конце, не успеешь ничего почувствовать, может,
увидишь последнюю яркую вспышку - и все, черная вечность...
Лосин говорил, говорил правду, он в самом деле пытался сей-
час, в разговоре с незнакомым человеком, вспомнить и разобраться в
том, что же с ним произошло, но при этом, незаметно для себя, еще