"Виталий Владимиров. Северный ветер с юга (Повесть)" - читать интересную книгу автора

- А можно совсем сырую? - спросил Коля Осинников, один из наших опыт-
ных операторов, который, кстати, снял "Стройотряд".
- Можно. В случае чего добавим жару, а вообще-то, сейчас сырое счита-
ется полезным, не так ли, Валерий? Вас в больнице кормят сырым или жаре-
ным? - спросил Гашетников у меня.
- Главное, кормят, - ответил я. - Но чтобы сделать рагу из кролика
надо по крайней мере иметь кошку.
- Давай, Коля, твою кошку. Хорошо бы не дохлую.
Коля Осинников говорил медленно, как бы беседуя с самим собой:
- Давно хочу увидеть или снять фильм о студенте, впрочем, какая раз-
ница кто он, фильм о молодом человеке. Знаете, когда я поступал в инсти-
тут, то мне наняли репетитора, мать настояла. Он - преподаватель с ка-
федры математики. Старший. За пять занятий он разложил мне в голове ал-
гебру, геометрию и тригонометрию по полочкам так, что и за десять лет в
школе не разложили. Я спросил его - почему же он не напишет учебник?
Рассмеялся в ответ. Для этого, говорит, мне надо стать профессором, а
когда я им стану, то позабуду все, что знал, когда я был студентом. Вот
и мы забываем, какие мы были. А ведь самая важная пора - пора молодости.
Я не знаю, какой это будет сценарий и о чем, я только знаю, что главный
герой должен быть средний, ничем не выдающийся человек, молодой человек.
Он непохож на Славу Трифонова, вы его все знаете - окончил вечернюю шко-
лу, техникум, прошел через армию и только потом попал в институт. Член
партии и верный ее рядовой. Главный герой непохож и на вожака нашего
институтского комсомола - этот пройдет сквозь огонь и воды ради карьеры.
Нет, мой герой - не герой, он средний. А у среднего принципы простые и
четкие: не прикажут - лишнего не сделает, не позовут - не пойдет, не
поднимут - не встанет. В то же время прикажут - расстреляет...
Слушали Колю очень внимательно, слова его были больше похожи на испо-
ведь, чем на либретто будущего сценария. Быть того не может, думал я
тогда, что вернемся к расстрелам, как говорят было в тридцать седьмом
или тридцать восьмом - год моего рождения, но культ личности развенчан и
дорога прямая и ясная ведет нас к коммунизму, даже дата известна - пер-
вое января одна тысяча девятьсот восьмидесятого года от рождества Хрис-
това, а проблема среднего, конечно есть, она всегда будет и то, что мы
успеем или не успеем сделать в этой жизни, наверное, во многом зависит
от того, сколько среди нас таких вот средних, которые безропотно выпол-
нят любой приказ, тем более , когда скажут, что расстрелять надо во имя
Родины... и врага... и возникло странное ощущение своего времени, време-
ни своей жизни, которая идет вот сейчас и я еще молод, но если я не сде-
лаю того, чему предназначен, то молодость моя, как и молодость моего по-
коления, пройдет и никогда не вернется, никогда, а мы неповторимы, мы -
молодые люди шестидесятых советских годов...
Наступившую паузу прервал Гашетников:
- Интересно, что мы думаем об одном и том же. Примерный сюжет сцена-
рия, о котором говорил Коля, есть. И я хотел бы предложить снимать его
всей нашей студией, всем писать, всем играть. А начнется фильм так... На
экране темно, долго темно, но постепенно начинает светать. Двор институ-
та. Темный тяжелый куб серого здания на фоне светлеющего неба. Труба бе-
рет подряд все ноты октавы: до-ре-ми-фа-соль-ля-си-до... Настраивается
оркестр. И когда первый луч солнца брызнул из-за здания института воз-