"Виталий Владимиров. Крест" - читать интересную книгу автораи даже цинично.
Она расчетливо вышла замуж за человека много старше ее, но обеспечен- ного, связанного с валютным бизнесом, родила ему сына, провернула обмен, в результате которого получилась четырехкомнатная квартира, со вкусом обставила ее, и на все ее хватало - на дом, дачу, собаку, попугая, да и себе Елена ни в чем не отказывала - ни в нарядах, ни в любовниках. И Ле- ониду с Татьяной доставалось то красной рыбки, то бутылка настоящего шотландского виски, то пуховая куртка. Единственное существо на свете, которое Елена обожала слепой безрас- судной эгоцентричной любовью был сын Кирюшка. Елена не отпускала сына от себя ни на шаг и фактически лишала Леонида и Татьяну радости полнокров- ного общения с внуком, также, как в бытность свою, сама была лишена того же с родителями. За пролетевшие годы Татьяна плавно переродилась из улыбчивой, как солнечный зайчик, девчонки в грузную седую женщину. Жизнь ее разделилась на два дома и душа ее разошлась надвое: одна лю- била родителей, другая - мужа. И не было гармонии в таких единых по су- ти, но таких разных по предмету чувствах, не было счастья. Родители ста- ли для Татьяны идолами, а она их рабой. Рабой любви... Она всегда и всем поддакивала и настолько перестала ощущать себя как личность, что и раз- говор начинала так: "А вот мама сказала... Вот и Лена говорит..." Даже во время редкой интимной близости с Леонидом могла вспомнить, что забыла позвонить своим... А та половинка Таниной души, что принадлежала не только ей, но и Лео- ниду, умерла и на пепле ее осталась неосознанная обида за ущербно прожи- Рабская психология, устало подумал Леонид, нельзя сдаваться, иначе обязательно погибнет, умрет в тебе нечто, без чего ты - живой труп. Как лежащая рядом в постели кукла жены. И Леонид ощутил внутреннюю связь - перекрестие - утреннего разговора с Николаем и происшедшего в голом зас- толье. Леонид, вернувшись из бани, застал жену дома - сегодня она не уехала к дочери ночевать-ухаживать за выживающей от старости из ума матерью. Татьяна молча открыла дверь, не спрашивая, собрала на стол и только, когда Леонид достал из шкафа и поставил перед собой рюмку для водки, об- ронила: - Мало тебе там наливали?.. Леонида прорвало и он заговорил. Несвязный, колючий ворох обид дос- тался всем - и Татьяне, и Елене, и Николаю. И тут Татьяна сказала не ма- мино, не Еленино, а тихое свое: - Да ты же всегда был белой вороной... И снова в ночи острая потребность разобраться, понять возвратила Лео- нида к тому же. Неужели я чем-то иной, не такой как все... Но и все не такие, как я. Никогда мне не думать, не поступить, как тесть да теща или Николай. Господь дал всем свое - индивидуальность. Индивидуальность каж- дого - это не единство оленьего стада, косяка селедок, воробьиной стаи или клубка могильных червей. У нас, у людей, всяк по-своему снаряжен к жизни. Наше стадо, наш косяк, наша стая, которую мы называем "все" сос- тоит из "я". Без "я" нет "мы". Без множества единокровных "я" нет нации. Но среди множества есть белые вороны... Аномалия, талант... И "мы", |
|
|