"Виталий Владимиров. Крест" - читать интересную книгу автора

- У вас металл, у нас деньги и квоты.
Такие ходят на собственных яхтах и живут на собственных островах. Но
те не говорят по-русски вообще, тем более, как этот, без акцента. И ка-
кое отношение он имеет к этому фонду?
- Чьи интересы вы представляете? - осторожно спросил Леонид.
- Как чьи? - усмехнулся "Рокфеллер" и призадумался. - У меня три пас-
порта: советский, латвийский и австрийский. Я - президент совместного
акционерного общества в Вене, живу в Риге. Зато всем удобно. Фонду в
первую очередь. Вы даете металл, мои партнеры в Вене - валютный аккреди-
тив, фонд - квоту и рублевое обеспечение.
В "кошачий" подъезд Леонид ходил или звонил еженедельно, но бестолку.
Единственным достижением можно было считать приятельские отношения, ус-
тановившиеся с одним из сотрудников фонда, одетого отнюдь не в пиджак от
"Валентино". Он-то и объяснил Леониду, что президент австрийского СП на
полученные кредиты накупил спирта "Ройял" для страждущих и алчущих рос-
сийских граждан. Соло на "рояле" принесло ему деньги, большие деньги,
дети же Чернобыля получили от гражданина трех государств комбинацию из
трех пальцев.
В отличие от кошачьего подъезда другой фонд размещался в уютном особ-
няке в "тихом" центре Москвы.
За большим черным столом в кожаном кресле с высокой спинкой несораз-
мерно малой выглядела белокурая в красном платье с золотой брошью женщи-
на, ни дать, ни взять "Белоснежка"... лет шестидесяти.
- Вам привет от Николая Николаевича, - сказал, представившись, Лео-
нид.
"Белоснежка" заулыбалась:
- Колька Долин... Да-а, погуляли мы с ним на комсомольским активах.
Рассказывал он мне про тебя, про твою историю с географией. Постой, пос-
той... вспомнила. Стихи-то не бросил писать?

...дробился лошадиный цокот...

Не бросил, ответил, смутившись, Леонид. Ему вдруг до жара в висках захотелось
поделиться с "Белоснежкой" волшебным таинством поэзии, когда образ возникает
из хрустально звучащего словосочетания, поведать о своих мытарствах по
редакциям и издательствам, о том, с каким трудом увидел свет сборник стихов
Леонида Долина, но вместо исповеди протяул тонкую книжку "Белоснежке".
- Ишь ты, - уважительно приняла ее "Белоснежка".
Надела очки, полистала.
- А вот за это спасибо. Обязательно почитаю на досуге. С этой партий-
ной работой семьей не обзавелась, так что вечерами...
Достаточно одного, но особого взгляда женщины, чтобы не только понять
без слов, но и ощутить ее интерес. Именно таким взглядом одарила "Белос-
нежка" Леонида при следующей встрече:
- Прочла. Да-а-а... Редкий мужчина...
Она не договорила и Леонид так и не узнал, что за строки и почему
вызвали у "Белоснежки" такую ассоциацию - редкий...
Она мотнула головой, словно стряхивая наваждение:
- Что-нибудь еще печатал?
- Нет, это единственная моя опубликованная книга, - отвечал Леонид. -