"Виталий Владимиров. Колония" - читать интересную книгу автора - И правда, ничего не надо, - протянула она мне справки. - Поставьте
печати в регистратуре. Не забудьте. - Спасибо, доктор. - Не за что. - Ну вот, а ты, глупая, боялась, - сказал я Аленке на улице. - Это еще неизвестно, кто больше боялся, и значит, кто глупее, - рассмеялась она. Глава пятая Анкеты - пустоглазые, согнутые вдвое листы бумаги размером с амбарную книгу и ординарным вкладным линованным листом для автобиографии. Ответ должен строго соответствовать поставленному вопросу: был? - не был; состоял? - не состоял; привлекался? - не привлекался. Жизнь расчерчена сеткой граф и колонок, разделена, препарирована, исчезло своеобразие человеческой индивидуальности - но глаз опытного кадровика мгновенно выхватит подноготный смысл безобидной с виду информации. Какова же наша с Аленой подноготная? Пункт второй: не изменял. Звучит, как присяга, как клятва в верности, на самом деле, фамилии своей я не изменял. Как звено в цепочке, ношу прозвище своих предков - Истомины. Многочисленный некогда клан Истоминых выбил голод и репрессии тридцатых, выкосила война, от густого генеалоги- ческого дерева остались две веточки - одна затерялась в Прибалтике, в пелька. Хотя сам вопрос, изменял ли, заставляет оценить Истомина Валерия Сергеевича как личность, ответ же на него... Надеюсь, что не изменял. Когда мог, не изменял. Прочитанная где-то древняя мудрость служила и служит для меня ответом на этот вопрос, она сложилась и даже зазвучала стихом: Творец мой, сколько тебя просило, Но разве поможешь всем, кто утерял верную нить? Господи, дай мне силы, Чтобы смириться с тем, Что я не могу изменить. Сколько же страха и ужаса! В бездне твоей - твой Эдем. Как мне его отворить? Господи, дай мне мужество, Чтобы бороться с тем, Что я могу изменить. И дай мне, забудь про скудость, Помня, что непростое слово - "Быть" или "не быть", Господи, дай мне мудрость, Чтобы одно от другого Жизнью своей отличить. |
|
|