"Виталий Владимиров. Свое время" - читать интересную книгу авторана.
- Ну, и с кем же это я на собраниях сижу? С кем амуры развожу? - С Ветлугиной Светланой. Скажешь нет? Ты же ее к себе в кино сни- маться звал. И в диспансер она к тебе бегала, забыл? Вот тебе, как говорится, бабушка, и Юрьев день, правда, скорее уж Та- марин день. С самого начала разговора я ничего не ощутил, кроме мерзост- ной пустоты, а сейчас почувствовал себя, может быть впервые в жизни, не- обыкновенно глупо. В диспансере я пытался разобраться в причинах наших раздоров с Тамарой и пришел к выводу, что мы соединили наши судьбы слиш- ком поспешно, не обдумав этого серьезного в жизни шага, что эгоизма в Тамаре куда больше, чем любви, а оказывается, за моей спиной шла ка- кая-то неведомая мне жизнь, кто-то распоряжался моей судьбой, звонил Та- маре. Светлана Ветлугина из корректорской, действительно, интересовалась нашей киностудией, я ни для кого не делал из нее секрета, даже приглашал Светлану сниматься, где еще найти в любительском кино актрису? Но она отказалась, не знаю по каким причинам. Верно, что она в диспансер ко мне приходила. Как страхделегат, это ее общественное поручение. - И кто же тебе звонил? - Не имеет значения. Она не назвалась. Кому же надо было сделать этот выстрел, напоить ядом свою ложь? Кто же мой Яго? Или, вернее, Яга? Баба-Яга из нашего издательства. - Значит, женских рук дело. Ну, ладно, с этой доброй феей я еще раз- берусь. Непонятно только, что же ты сразу не порвала с таким негодяем, как я? - Я не была уверена, - помолчав, ответила Тамара. - И потом меня муж - Ты с ним встречалась? - Да. Мне дали его телефон. - И что же? - Он сначала отказывался, но я настояла. При встрече я ему все объяс- нила, но он сказал, что все равно все зря, потому что он верит своей же- не. - А ты? - Ну, и я решила поверить своему мужу. Так благороднее. Я молчал. Спорить? О чем? О том, что благороднее верить мужу, чем не верить? Оправдываться? В чем? В своих чувствах? Что бы ни говорилось - все впустую, все отступит перед тем истинным, чему врать никак нельзя. Надо только прямо держать ответ. Да или нет. Любишь Тамару? Нет. А Наташу? Да. Господи, и почему На- ташка не ответила на мое последнее письмо? И все же я попытался собрать осколки. Не ради себя. И не ради Тамары. Ради Сережки. - Ты знаешь, Тамара, если ты действительно хочешь, чтобы был отец у твоего сына, пойми, не на словах пойми, всей кожей, всей сутью своей проникнись - настоящее чувство не в страсти, не в горении, оно - в доб- ротерпении, во всепрощении... - Да брось ты высокие слова, - перебила она меня. - Оставь их для своих принцесс. Все вы мужики одним мирром мазаны. Разве я сама не знаю, что стоит подолом махнуть да томно вздохнуть и готов родимый, стойку сделал, глазки загорелись, а чем ты от других от- |
|
|