"Эдвард Уитмор. Синайский гобелен ("Иерусалимский квартет" #1) " - читать интересную книгу автора

от "белый ботинок", термин социального одобрения). Он не очень-то занимался
спортом, но входил в братство "Дзета пси", объединявшее серьезно пьющих
студентов из хороших семей. На предпоследнем курсе он был избран в
"Скролл-энд-ки"* [Одно из влиятельнейших обществ студентов-старшекурсников в
Йельском университете. Здесь и далее прим. переводчика.].
Но по-настоящему известен он был потому, что в 1955 году возглавлял
редакционный совет "Йель ньюс" - именно в то время, когда редакторы
студенческих газет были не менее популярны, чем капитаны футбольных команд и
отличники учебы. В пятидесятые из "Йель ньюс" вышли такие популярные
писатели-журналисты, как Уильям Ф. Бакли, Джеймс Клод Томсон, Ричард
Валериани, Дэвид Маккаллоу, Роджер Стоун, М. Стэнтон Эванс, Генри С. Ф.
Купер, Кельвин Триллин, Гарольд Гулливер, Скотт Салливан и Роберт Семпл. Они
оставят свой след в "Нью-Йорк таймс", "Нью-йоркере", "Тайме", "Ньюсуике",
"Нэшнл ревью" и на Эн-би-си и напишут много книг.

* * *

Я встретил Теда ранней весной на первом курсе. Мы оба были в "Ньюс"
мальчиками на побегушках в весеннем "состязании"; по традиции финалисты
этого сурового конкурса и издавали "Ньюс" - так мы и оставались друзьями
следующие три года. Многие из нас в газете считали, что Тед намеревается
сделать карьеру на Уолл-стрит в "Браун Бразерс Гарриман", престижной
инвестиционной компании, где стреляные йельские воробьи из "Скролл-энд-ки"
более чем приветствовались и где позже работал старший брат Уитмора. Или что
он хотя бы пойдет по журналистской стезе где-нибудь в империи "Тайм" и
"Лайф", основанной еще одной "шишкой" из "Йель ньюс", Генри Льюсом.
Но мы ошибались. Он отслужил некоторое время офицером в корпусе морской
пехоты, расквартированном в Японии, а сразу после демобилизации был
завербован ЦРУ, прошел ускоренный курс японского и больше десяти лет
занимался разведывательной деятельностью на Дальнем и Ближнем Востоке, а
также в Европе.
В те годы Уитмор иногда возвращался в Нью-Йорк. "Ну и что ты теперь
затеваешь?" - обычно спрашивали у него. Некоторое время он издавал газету в
Греции. Потом была обувная фабрика в Италии и какой-то "мозговой центр" в
Иерусалиме, и даже кратковременный пост в нью-йоркском управлении по борьбе
с наркотиками, когда мэром был Джон Линдсей. Потом ходили слухи, будто он
пьет или даже на что-то подсел.
Пока он служил в морской пехоте и в ЦРУ, Тед успел дважды жениться и
развестись. От первой жены у него было две дочери, с ними он расстался
довольно рано. Пока они росли на Восточном побережье, ему не позволялось с
ними встречаться. Этого требовало соглашение о разводе. И потом были другие
женщины. Их было много, и все талантливые - художницы, фотографы, скульпторы
и танцовщицы, но никогда - писательницы.
Ходили и другие сплетни. Будто бы он оставил ЦРУ и живет на Крите в
нищете; будто бы он что-то пишет. Потом тишина. Очевидно, белокурый студент
не снискал ни чести, ни славы.

* * *

Тед вновь объявился в моей жизни только в 1972-м или 1973-м. Я же,