"Dark Window. Путь к счастью" - читать интересную книгу автора

Не знаю, где зайка. У медведя спроси. У него ума палата". Голос страшный,
нечеловеческий. Да только нельзя мертвому верить. Остерегайся, богатырь, зорко
глаз держи, не упускай из виду. Вытащил Пронька меч-кладенец, да стукнул
играючи по сосне сухой, в камень обратившейся. Рухнуло дерево, мертвую мелочь
под себя подминая. Шум, треск по всему лесу. Будто на небесах не серость
тягучая, а тучи грозные с молниями сверкающими, да громом. Юркнула лиса в
кусты, только ее и видели. Повеселел герой неустрашимый от силушки своей
запредельной, но тут желудок заверещал, о себе напомнил. Мертвые-то не едят, а
живому пища потребна. Сел богатырь на пень трухлявый, полурассыпавшийся,
вытащил хлеба краюху, да вздохнул тяжело. Последнее. А поискам еще ни конца ни
краю не предвидится.
У соседнего пня волк мордой об землю чешется. Мертвый волк. Околел совсем.
Шерсть клочьями повыпадывала. Мясо гниет, кости белые торчат отовсюду. Сунул
Пронька краюшку обратно, прервал трапезу, сверля гостя незваного взором
неласковым. Уставил волк на Проньку глаза свои заплывшие, немигающие.
"Вертайся обратно, - шипит нежить. - Еще успеешь выбраться, еще есть назад
дорога". Тряхнул гневно головою Пронька: "А не все равно тебе, волчище, успею
али нет. Покажи лучше, где зайка живет. А то спалю ваш лес поганый, до
угольков, до головешек, до пыли пепельной". Страшный взор у волка, а вой и
того хуже: "Не берет здешний лес ни огонь, ни вода, ни трясение подножное. А
зайки нету. Разве что медведь знает, только он сказать может". И ушел волк,
как и не было его здесь.
В полночь ветра злобные расшумелись, разбуянились. Разогнали они плесень
серую и умчались в тридевятое царство, богатое и славное. А над Пронькой небо
осталось. Черное, как погреб. Холодное, как омут. Ни единой звездочки не
видать. Лишь мертвая Луна бледный лик кажет, заливая прохладными лучами
дорогу. Вырос холм перед богатырем. Высокий, крутой, в восковые цвета Луной
окрашенный, да Тьмой укрытый в бороздах и впадинах. А в холме дыра, берлога
медвежья. Рядом медведь валяется, с боку на бок лениво перекатывается. Мертвый
медведь. Череп расколот сверху, словно сошлось мишке топором крепким,
каменным. На обломках костей корона ржавая зацепилась. Не просто медведь перед
Пронькой. Царь здешний. Мертвого леса повелитель. "Кто разрешил по лесу
бродить? - ворчит злобно. - Кому законы не писаны? Не знаешь разве, что живому
нет хода по здешним местам?" Рык такой, что впору заткнуть уши, да бежать без
оглядки. Нельзя только, ведь богатырь все же. И зайку отыскать больше жизни
охота.
Смотрит мишка на Проньку угрюмо. Клыки скалит. Да не боится Пронька, то и
любо медведю. Ценит он удалую отвагу тех смельчаков, кто сумел пробраться в
глушь леса сгнившего, да окаменевшего. Все тут мертво и проклято, разве что
богатырь какой заглянет, вроде этого. Стоит. Взглядом по сторонам зыркает.
Зачем пришел? Жил бы себе спокойно, но нет. Непостижимы законы жизни для царя
проклятых мест, не найти ему слов нужных, доходчивых. Не понять живому
мертвого. Не понять спокойствие безмятежное, да вечное безмолвие.
Но и медведю не понять Проньку, да и остальных, кто забрел сюда, на удачу
надеясь. Не понять стремление к вечному движению вперед, вечным поискам мечты,
да счастья ускользающего, неуловимого, как хвост ветра.
"Живое ищу", - бурчит Пронька недовольно. "Где оно, живое, - вздыхает
тяжело мишка, кости старые поскрипывают, стучат друг о друга. - Не добраться
тебе до живого, на роду писано, не добраться".
"Вот оно как, - злится богатырь, мечом поигрывая. - Давай-ка сказывай, где