"Dark Window. Время Красной Струны (Роман) [F]" - читать интересную книгу автора

боялся, как бы моей не оказалась. А бояться не стоило, потом выяснилось, бывают
кликухи и позорнее. Да хоть бы и приклеилась, всё одно вторая смена тускло
как-то протянулась. Все стадом ходят, никто ничего не хочет. Даже на дискотеках
почти весь вечер одни медляки. Парочки жмутся друг к другу, и ходят, и ходят
себе по кругу, сталкиваясь локтями и спинами. Да ну их всех.
Хотя, конечно, тем неприглядным событиям, что в августе развернулись, я бы и
скукоту предпочёл. Скука что? Месяцок потерпел - и порядок. В августе вот
скучать не пришлось. Зато бороться и страдать - это вам выше крыши.
Зато во вторую смену поставили качели. Высоченные. Длиннющие. До неба.
Качнёшься, и кажется, что ноги твои прям от облаков оттолкнулись. Садиться на
них приходилось осторожно. То, что кажется сиденьем, на деле-то - спинка! По
первому разу и я чуть кумполом о землю не загремел. Ничего, быстро
приспособился. Отталкиваешься от камня, похожего на динозаврий зуб, и ну
раскачиваться. То ножиком перочинным согнёшься, то линейкой назад откинешься...
И летишь. То небо бросится навстречу, то зелёное поле травы.
Жаль только сидений всего пять. Чуть раскачался, как рядом сплошная стонотень
начинается. Малышня страдает, ей тоже охота. Воспитательница рукой машет, слезай
мол. А я дурной что ли, на воспитательницу смотреть? Я её не вижу, я в сторону
гляжу, я к небу, к солнцу, к облакам.
Хотя не могу сказать, что вторая смена полный О'К получилась. Неприятности
уже тогда проглянули, да только не оформились в нечто конкретное. Скажем,
Таблеткин появился. Его после родительского дня в нашу палату подселили. Глаза
вылуплены, волосы растрёпаны. Руки потные, вороватые. Что исчезнет, сразу ищи в
Таблеткинских карманах. Кроме пирожков и конфет. Те тоже известно куда деваются,
но не делать же Таблеткину кесарево сечение? Он, правда, не всё сам съедал. С
кем надо - делился. Вот и ходил только с большими пацанами. Поэтому - попробуй
тронь. Тут вещички свои хотя бы обратно выцепить, и то счастье!
Из-за этого фрукта мне вторая смена ещё больше не понравилась. Тем более,
он-то и приклеил ко мне погоняло. Как в первый вечер меня увидел, сплюнул и
ляпнул:
- Э! Ты чё губастый такой? С Кубы прилетел, да?
Я замешкался, а пацаньё в ржачку ударилось. С того дня ни один не назвал меня
по имени. Всё "Куба", да "Куба". Я - драться! А пацаны не дают. "Да ладно ты,
Куба, - говорят. - Всё одно полторы смены без погоняла скакал. Теперь всё, не
щемись. Вон, во втором отряде одного лоха "Лысый Гек" кличут. И ничо,
отзывается".
Видал я того лоха. Что лысый, то верно. Бегает деловой такой, насупленный.
Штанины парусами по ветру развеваются. Башка бритая на солнце сверкает. Хотел
было спросить, причём тут "Гек", но тот на меня злюще так зыркнул, что я сразу
передумал.
Бесславно вторая смена завершилась. Был я Гошей Камским, хотел вырасти в
Егора Ильича, а стал Кубой. Полный отстой, а не смена, если бы не качели.
Не хотел я снова в лагерь, видит бог, не хотел. Сейчас, правда, даже сказать
не могу, хорошо или нет для нас оно всё обернулось. В общем, приехал, да и
побрёл привычными тропами к знакомому корпусу, как положено.
И что бы вы думали, я увидел первым делом? Ну, угадали? Угадали, я знаю, вам
легко, вы умные. Естественно, гнусно ухмыляющуюся рожу Таблеткина.
- Э! Куба приехал! - заорал он на весь лагерь. - Бежи сюда, да ходчее,
ходчее. Ну, пацаны, сами гляньте, какой тормоз.
Я сплюнул и пошёл к пацанам. Теперь можно было забить на то, что когда-нибудь