"Роберт Чарльз Уилсон. Джулиан (Рождественская история) " - читать интересную книгу автора

распространилась далеко за пределы нашей скромной общины, нескольких дюжин
батраков, в основном пришлых, не так давно пришедших из южных штатов. Отец
был священником (хотя мы и не использовали это слово), и мы держали змей для
ритуалов в проволочных клетках на заднем дворе, рядом с уборной, что никак
не способствовало престижу и подъему социального статуса.
Таково было положение нашей семьи, когда Джулиан Комсток приехал
погостить к Дунканам - Кроули вместе со своим учителем Сэмом Годвином и мы
случайно встретились с ним на охоте.
В то время я помогал отцу, ведь тот уже добрался до должности
управляющего богатыми конюшнями поместья. Папа любил животных, особенно
лошадей. К сожалению, я в него не пошел, и мои отношения с обитателями стойл
редко переходили за пределы холодного взаимного равнодушия. Я не любил свою
работу - уборку сена, вывоз навоза, то есть ту рутину, выполнять которую
старшие конюхи считали ниже своего достоинства, поэтому сильно обрадовался,
когда домашний секретарь (или даже Годвин лично) стал регулярно вызывать
меня в поместье по просьбе Джулиана. (Так как просьба исходила от Комстока,
то отменить ее никто не мог, не важно, насколько яростно скрипели зубами
конюхи и шорники, видя, как я нагло выхожу из-под их власти.)
Поначалу мы просто читали вместе, обсуждали книги, иногда охотились.
Позже Сэм Годвин приглашал меня проверять уроки Джулиана, так как он
занимался как его образованием, так и общим благополучием. (В школе
Доминиона меня обучили основам чтения и письма, а под влиянием матери я еще
больше отточил эти навыки, она верила в совершенствующее воздействие
грамотности. Отец же не умел ни читать, ни писать.) А где-то спустя год
после нашей первой встречи Сэм появился перед нашим домом с невероятным
предложением.
- Мистер и миссис Хаззард, - сказал он, дотронувшись рукой до шляпы
(которую снял, прежде чем войти в помещение, поэтому мне показалось, будто
Годвин отдает нам честь), - вы, разумеется, знаете о дружбе между вашим
сыном и Джулианом Комстоком.
- Да, - ответила мама, - и это нас часто беспокоит, принимая во
внимание обстановку в поместье.
Она была женщиной невысокого роста, полной, но сильной, со своими
взглядами на жизнь. Отец и так-то говорил редко, а в этот раз вовсе решил
промолчать, только сел в кресло, держа в руках трубку из лаврового корня,
которую так и не зажег.
- Обстановка в поместье - это и есть краеугольный камень нашего дела, -
пояснил учитель. - Я не знаю, много ли Адам рассказывал вам о нашей
ситуации. Отец Джулиана, генерал Брайс Комсток, мой друг, а также офицер,
под командованием которого я служил, незадолго до смерти обязал меня
заботиться о своем сыне...
- Незадолго до смерти на виселице по обвинению в измене, - уточнила
мама.
Сэм поморщился:
- Воистину так, миссис Хаззард, не могу отрицать, но со всей
убежденностью скажу, что суд был нечестным, а обвинение недоказуемым. Так
это или не так, к моей заботе о Джулиане это не относится. Я обещал
заботиться о мальчике, миссис Хаззард, и намерен сдержать обещание.
- Воистину христианское чувство. - Скептицизм просто сквозил в ее
голосе.