"Роберт А.Уилсон. Моя жизнь после смерти (Космический триггер-III) " - читать интересную книгу автора

Впрочем, у КНРСПЯ есть свои судьи, так что вам никогда не выиграть это дело.
Менее фанатичные и более умные ребята из КСРСНЯ допускают участие в
эксперименте трех судей, которых будут отбирать случайным образом. Именно
судьи должны решать, соответствует ли всем критериям нормальности
представленная собака, кошка, птица, крыса, полевка, рыба, мужчина, женщина,
дом, стул, Пикассо, соната Бетховена, облако, солнечный закат и пр.
Простое утверждение, что Абсолютно Нормальное должно где-то
существовать, потому что мы можем это представить (софизм Платона) не
считается "доказательством" чтобы получить награду КСРСНЯ, вы должны
предъявить и дать возможность судьям проверить конкретный пример Идеальной
Нормальности.
Однако до сих пор никто не предъявил такую конкретную абстракцию.
Поэтому я допускаю, что вселенная нашего опыта, или
материально-чувственный мир, как говорил Маркс, состоит только из
ненормальных или эксцентричных всплесков в пространственно-временном
континууме. Вы никогда не найдете нормального человека, нормальную собаку
или даже нормальную зебру. Никто никогда не сможет предъявить нормальную
сонату, нормальную картину Поллока или даже нормального "партнера месяца".
"Математически нормальное" выражает понятие, которое не подтверждается
ни одним реальным событием.
Как написал известный древнеяпонский поэт:

Горное озеро -
Лягушка прыгает -
Буль - буль - буль!

Глава четвертая. Полуночные колокола



В которой весь комизм заключается
в шутке о моей смерти

Для чего предназначены эти углеродные ячейки?
"Стар Трек": киноверсия

"Друзья" - это состояние души.
"Переход Миллера"

Всего через неделю после того, как я якобы пересек Сумеречную Зону, или
попал на небеса (как называет это Армия Спасения) - а на американском
народном языке "сыграл в ящик", - я проснулся с мыслью, что надо позвонить
Бобу Ши в больницу.
Утренний ритуал начался с варки кофе (как истинный гурман, я сам
смалываю зерна: ритуал во славу Эпикура). С чашкой дымящегося кофе я сел у
телефона. Набрав номер больничной палаты, в которой лежал Ши, я рассказал
ему для развлечения неприличный анекдот. Но голос Боба звучал слабее, чем
обычно, и у меня снова возникло это ужасное щемящее чувство полной
беспомощности из-за того, что я совершенно не знаю, чем реально могу ему
помочь.