"Жаклин Уилсон. Уроки любви (Повесть) " - читать интересную книгу автора

случались такие приступы хандры... А сейчас он воспрянул духом и стал похож
на прежнего Кита. - Марианна вздохнула. - Радуйся своей молодости и свободе,
Пру.
Я вежливо кивнула, хотя мне не хотелось быть ни молодой, ни свободной.
Рэкс при Марианне и детях почти не говорил со мной. Все наши разговоры
происходили в машине по пути домой. У нас было десять минут вдвоем, иногда
двадцать, если мы еще немного болтали в машине около нашего магазина.
Мы говорили о живописи, о книгах. Рэкс советовал мне прочитать то или
другое, и я складывала его указания в свой экземпляр "Джейн Эйр". У меня
скопилась уже целая коллекция чеков из супермаркета и оберток от "Кэдбери",
которыми я дорожила больше всего на свете, потому что они были исписаны его
красивым ровным почерком. Но самые лучшие разговоры случались у нас, когда
Рэкс забывал, что он мой учитель, и рассказывал о себе. О своей нынешней
жизни он говорить избегал, зато охотно вспоминал детство.
Он рассказывал, как в первый раз получил в подарок набор фломастеров и
часами просиживал за кухонным столом, раскрашивая морской пейзаж - большие
синие волны с белыми гребешками пены, красные лодочки и чайки в виде галочек
между лучами желтого солнца. Себя он изобразил стоящим на скале с огромным
клубничным мороженым в шоколадной глазури. Его мама отправила эту картинку
на конкурс детских рисунков, и он занял второе место.
- А первое место занял другой мальчик из нашей школы, и меня это
страшно расстроило. Я старался при нем не показывать виду, но дома плакал -
представляешь, какая трагедия?
- Это очень понятно.
- Мама тоже понимала и оправила мою картинку в специальную рамку. Она,
кажется, до сих пор висит у нее на кухне.
- А другие ваши картины, то, что вы писали в институте или после, у нее
тоже висят?
- Нет, мама, по-моему, думает, что после семилетнего возраста я ужасно
деградировал. Возможно, она права.
- А клубничное мороженое в шоколадной глазури вы no-прежнему любите?
- Еще бы!
И мы стали обсуждать любимые блюда. Рэкс был поражен, что я ни разу не
пробовала ни пиццу, ни чоп-суэй, ни курицу по-индийски.
- Надо будет тебя как-нибудь угостить, - сказал он.
- Да, пожалуйста.
Я все надеялась, что он назначит определенное время, но он, видимо,
просто шутил. Он иногда разговаривал со мной, как с ребенком, как будто я
была ненамного старше Гарри. Я старалась держаться по-взрослому, но иногда
он меня поддразнивал за слишком литературную фразу или заученную позу.
- Не смейтесь надо мной, - говорила я уязвленно.
- Да я и не смеюсь. Я только так, немножко.
- Я просто стараюсь произвести на вас впечатление.
- Можешь не стараться, Пру. У тебя уже получилось.
- Правда?
- Ты такой смешной ребенок.
- Я не смешная. И не ребенок, - бросила я, выпархивая из машины.
- Эй! Ты теперь уйдешь обиженная? - Он опустил окно.
- Кто здесь обиженный? - сказала я, просовывая голову внутрь, - Во
всяком случае не я.