"Роберт А.Уилсон, Роберт Шей. Золотое яблоко ("Иллюминатус!" #2) " - читать интересную книгу авторазаплачу. Пусть они оставят меня в покое.
Я хочу слиться с ним. Я хочу стать им. У меня больше нет собственной воли. Я принимаю тебя, блудная старуха Смерть, как мою законную супругу. Я безумен. Я полубезумен. Мама. Бутылочка. Линда, затягивает, засасывает. Слияние. В трех милях по берегу от особняка Дрейка жила девятилетняя девочка по имени Патти Коэн, которая сошла с ума в тот предрассветный час 25 апреля. Сначала ее родители подумали, что она приняла ЛСД, который, как стало известно, просочился в местную среднюю школу, и, страшно расстроившись, напичкали ее никотиновой кислотой и лошадиными дозами витамина С, пока она бегала по дому, то смеясь, то строя им гримасы, и кричала, что "он лежит в собственной моче", "он все еще жив внутри него" и "Родерик Ашер". К утру родители поняли, что дело не просто в ЛСД, и начались печальные месяцы, когда ее возили по клиникам и частным психиатрам, и опять по клиникам, и снова по частным психиатрам. Наконец, как раз перед Ханукой в декабре, они отвезли ее к импозантному психиатру на Парк-авеню, в приемной которого у девочки случился самый настоящий эпилептический припадок. Глядя на статую, стоявшую на приставном столике возле дивана, она визжала: "Не давайте ему меня съесть! Не давайте ему меня съесть!" С того дня, когда она увидела эту миниатюрную копию гигантской статуи Тлалока из Мехико, началось ее выздоровление. А через три часа после смерти Дрейка Джордж Дорн, лежа на кровати в номере отеля "Тюдор", держал возле уха телефонную трубку и слушал длинные гудки по набранному им номеру. Неожиданно на другом конце провода сняли трубку и молодой женский голос сказал: - Я бы хотел поговорить с инспектором Гудманом, - сказал Джордж. Короткая пауза, затем голос произнес: - Будьте добры, кто его спрашивает? - Меня зовут Джордж Дорн, но, скорее всего, мое имя ни о чем инспектору не скажет. И все же будьте любезны пригласить его к телефону и скажите ему, что у меня есть для него информация по делу Джозефа Малика. Воцарилось напряженное молчание, словно женщине на другом конце провода хотелось громко кричать, и она перестала дышать. Наконец она сказала: - Мой муж сейчас на службе, но я с радостью передам ему любое ваше сообщение. - Забавно, - сказал Джордж. - Мне сказали, что дежурство инспектора Гудмана длится с полудня до девяти вечера. - Думаю, вас не касается, где находится мой муж, - неожиданно сорвалось с языка женщины. Джордж был поражен. Ребекка Гудман боялась и не знала, где ее муж: он понял это по каким-то неуловимым интонациям ее последних слов. "Я должен быть тактичнее к людям", - подумал он. - Он хотя бы дает о себе знать? - осторожно спросил он. Ему стало жаль миссис Гудман, которая, если задуматься, была женой легавого. Если бы всего несколько лет назад Джордж прочитал в газете, что мужа этой женщины случайно застрелил агрессивно настроенный революционер, он бы, пожалуй, сказал: "Так ему и надо". Любой из тогдашних приятелей Джорджа вполне мог бы убить инспектора Гудмана. Был даже такой момент, когда и сам Джордж мог это сделать. Как-то в декабре один парень из компании Джорджа |
|
|