"Верт Уильямс. Ада Даллас (Роман)" - читать интересную книгу автора

Но ее пальцы только сильней сжали мой локоть.
- Подожди.
Капли дождя были холодными, они прыгали по лицу Ады.
Где-то далеко пророкотал гром. На испещренной пунктиром линии
горизонта, где смыкались темное море и небо, вспыхнул зигзаг молнии,
осветившей мир на мгновенье желтым светом.
Стеной полил дождь.
- Мы промокнем-Я дрожал в одной рубашке, прилипшей холодным пластырем к
телу.
Она прижалась ко мне.
- Я тебя согрею.
Я почувствовал прикосновение ее стройной спины и ощутил под руками
округлость упругой груди. Блузка у нее была мокрой, и от нее тоже веяло
холодом. Потом в моих объятьях она начала согреваться, наши тела
соприкасались, и я почувствовал тепло.
Влажные, уже не золотые, а потемневшие от воды и разметавшиеся по ветру
волосы лезли мне в лицо.
- Стив, - позвала она.
- Да? - прошептал я ей на ухо.
- Люби меня, Стив. Пожалуйста, люби меня.
Я молчал.
- Будешь любить меня, Стив?
Ее мокрая гладкая щека коснулась моей щеки.
Я опять промолчал.
- Ты не ответил, - прошептала она.
- А что я должен ответить?
- Ты хочешь сказать, что не любишь меня?
- Вовсе нет. Ничего подобного.
- А как же тогда тебя понимать? Ты хочешь сказать, что я нравлюсь тебе,
как может нравиться любая проститутка?
Только так и не больше? Это ты хочешь сказать?
Меня вдруг охватило чувство... вины.
- Нет, - принялся я убеждать ее, а может - себя. - Я люблю тебя так,
как могу любить женщину. На большее я не способен, слишком поздно. Ты это
прекрасно знаешь.
- И ты в это веришь? Или ты знаешь, что это ложь?
- Это правда.
- Нет! - не сказала, а крикнула она. - Ты просто убедил себя в этом. И
я ничего не могу поделать. - Она прильнула ко мне, на мгновенье я вдруг
ощутил вес ее холодного и неподвижного тела. - Ничего, - повторила она и,
оттолкнув меня, резким движением высвободилась из моих объятий. Я было
протянул к ней руки, но тут же опустил их.
- Пойдем, - сказала она. - Вернемся в отель.
Всю ночь гудел ветер и стучал в окна дождь. Лежа в большой старинной
кровати, я смотрел на наглухо прикрытые двойными рамами окна и
прислушивался к шуму ветра и дождя и к дыханию Ады, которая, я был уверен,
не спала. Перед рассветом ветер стих, перестал и дождь. Утро было серым,
но спокойным. Мы уехали рано, чтобы поспеть на первый паром. У конторки мы
с Адой стояли порознь. Хмурая хозяйка молча подала мне счет, и так же
молча я оплатил его. Беря сдачу, я заглянул ей в лицо, и мне показалось,