"Чарли Уильямс. Мертвецы " - читать интересную книгу автора

не мог идти домой и видеть ее кислое лицо. Я уже сказал, Легзи умел
разговаривать. Но помимо этого он умел слушать. Мы открывали пару бутылок
пива, и я говорил о всякой ерунде. И где-то к середине разговора я всегда
вспоминал про Бет и про то, что мы с ней не ладим. Конечно, с Бет не всегда
было плохо. Были и хорошие времена, иначе мы б, наверно, не поженились. Я
рассказывал Легзу и об этом, и о вещах, которые Бет не захотела бы слышать
нигде, кроме как в нашей спальне. Но как я уже сказал, квартира Легза была
местом, где можно поговорить по душам, по-мужски.
- Пиво в холодильнике, - сказал он, падая на диван и выбивая облачко
пыли из диванных подушек.
Я взял себе пива и уселся в то кресло, где сидел всегда. Оно
откидывалось - и откидывалось довольно далеко. Большое было кресло, но для
меня подходило идеально. Природа меня ничем не обделила, задницей в том
числе, так что, поерзав и поскрипев креслом, я всегда находил идеальное
положение.
Я открыл пиво и уставился в ящик. Как раз заканчивался фильм. На экране
стоял мужик с кровью на мускулистых руках и в чем-то типа моторного масла по
всей морде. Он опустил карабин и стянул с себя ленты с патронами. Деваха с
блондинистыми волосами и большими сиськами бросилась на него и уткнулась
лицом ему в шею. Я не могу понять, как она могла такое сделать, она ведь вся
такая чистенькая и симпатичная. А он выглядит так, как будто устроил бойню
на свиноферме, да еще и воняет наверняка.
- Все кончилось? - спросила она, затаив дыхание.
- Все кончилось, - ответил он голосом, который шел откуда-то из его
тринадцатидюймового ствола. - Пока что.
Потом пошли титры, и началась реклама. Я выпил еще пива и положил
сигарету в пепельницу, стоящую на столике рядом со мной. Пепельница была еще
из старого "Хопперз", тогда Фентон его еще не загреб.
- Легзи, - сказал я, глядя на него. Глядя на Легзи, никогда нельзя было
сказать, в каком он настроении. Но я все равно посмотрел, по привычке. - Ты
как, друг?
Он поковырял в носу, посмотрел на козявку и зашвырнул ее куда-то в
темноту. Я услышал, как она приземлилась за телевизором. В мерцающем свете
телевизора его ссадина выглядела отвратительно. Пластырь закрывал самую
страшную часть, но все вокруг побагровело и распухло.
- В норме, - сказал он. - А ты?
- Я тоже. Извини, что так вышло.
- Ты о чем? - Он поднялся, чтобы достать из кармана пачку "Ригал".
- Ну, ты знаешь. Это... в "Длинном носе". - Я посмотрел на экран.
Реклама закончилась, и пошли новости. Я не слушал, что там парит чувак в
галстуке. Никто никогда не слушал. А если кто и слушал, понять все равно
ничего не мог. Потом чувак заткнулся, и начали показывать какие-то военные
кадры. Колонна танков въезжает в деревню, на это смотрят бабы и дети.
Снаряд, взрывающийся на улице посреди ночи. - Я просто хотел пошутить. Я и в
мыслях не имел...
- Да знаю я. - В его голосе была какая-то злость, и это все портило,
ведь мы были друзьями, а я просто пытался прояснить ситуацию. Но потом он
сказал более дружелюбно: - Я знаю. За дурака меня держишь, да?
- Кого, тебя? Да ты че?! Я знал, что ты знаешь. Просто хотел убедиться.
Мы еще немного посмотрели ящик. Опять военные кадры. Солдаты целятся из