"Джей Уильямс. Пламя грядущего " - читать интересную книгу автора

конницы. Основное вооружение мусульманского всадника составляли кинжал,
сабля, круглый щит, иногда лук и стрелы.
На голове у него обычно был шишак, украшенный искусной резьбой -
сурами из Корана. Лицо часто защищалось наносником в виде стрелки. Поверх
кафтана, как правило, надевалась кольчуга, состоявшая из стальных и медных
колец. Существовали кольчуги, у которых каждое кольцо было украшено именами
Мухаммеда и его ближайших сподвижников и преемников. Узорами и надписями
покрывались также все стальные части доспеха - наручи, набедренники, поножи
и пр.
Круглые щиты делались из металла, кожи или дерева, обтянутого кожей.
Были и цельнометаллические - ковавшиеся из цельного куска дамасской стали.
Использовались и щиты из тростника, сплетенного железными нитями и
покрытого отдельными бляхами.
Главным ударным оружием были кривые сабли, которые на Ближнем Востоке
обычно носили по-турецки: сабля свободно, почти горизонтально земле, висела
с левой стороны тела на шелковой перевязи так, что ее конец смотрел вверх;
при этом четверть клинка ниже рукояти обычно оставалась обнаженной.
Лук делался из рогов буйвола. Его носили в особом колчане,
пристегивавшемся к седлу.

С. В. РУСАНОВ

От автора

Посвящается Кандиде, с любовью и благодарностью

Читая дневник Дени Куртбарба1, необходимо помнить, что средневековые
хронисты и писцы использовали главным образом римский календарь, разделяя
каждый месяц на календы, ноны, иды2, чему сопутствовали определенные
трудности и путаница при счете дней. Я попытался, сверяясь с принятым ныне
времяисчислением, сохранить ясность хронологии. Большинству читателей,
возможно, не следует обращать внимание на хронологию Дени.
Некоторых читателей, возможно, будут раздражать также устаревшие слова
и выражения. Однако исторический роман уже по своей сути является своего
рода анахронизмом, поскольку пишется о далеком прошлом. Самое большее, что
можно сделать, это создать иллюзию присутствия в некой реальности, как если
бы исторический роман был в действительности современным романом,
описывающим наше время. Если вследствие этого в тексте вдруг появится
современное слово или фраза, читатель без особого труда переведет их про
себя на французский эквивалент двенадцатого века, и тогда все покажется
совершенно естественным и уместным.

ПЛАМЯ ГРЯДУЩЕГО ДНЯ


Постель из соломы нещадно мне колет бока,
И, Боже, ни пенни1 в моем кошельке не найдется;
Друзья лучших дней, вас теперь мне уже не сыскать,
Рассеялись все, словно пыль, что по ветру несется.
Не может стать тоньше бумага, тем паче - поэт,