"Терри Уилсон, Брайон Гайсин. Здесь, чтобы уйти " - читать интересную книгу автора

себя солидными ребятами, относящимися к среднему классу, республиканцами. Я
никогда не мог принять цвет и фактуру своей веснушчатой, как овсяная крупа,
кожи: "Плохая упаковка", - думал я. Определенные травматические эпизоды
заставили меня прийти к выводу, что в момент рождения меня доставили по
неправильному адресу.
Я сделал все, что мог, чтобы исправить такое положение вещей..."

Я встретил Брайона Гайсина около 1971 г. на Дьюк-стрит, близь
Пиккадилли. А чуть позже я познакомился через него с Уильямом Берроузом. Я
жил в то время в Саутгемптоне, запертый, как при карантине, в своей обшитой
досками Комнате Контроля днем и работая по ночам над своими "Снами о Зеленой
Основе" (Dreams Of Green Base), с которыми я жил, начиная с 1965 г. Как-то
внезапно мне пришло в голову заказать "Процесс" и "Работу" - ещё до того,
как их я увидел в местном книжном магазине - откуда-то я знал, что в них
окажется откровение за откровением. Так и произошло. У меня были проблемы с
контролем моей книги снов, и некоторое время я вырезал отдельные абзацы и
менял их последовательность в произвольном порядке... У меня создавалось
впечатление, что результат работы получается один и тот же. Поэтому я
позвонил Брайону в Лондон, и он сказал, чтобы я приезжал и, при желании,
увиделся с ним.
Спустя некоторое время, я постучал в дверь, она открылась, и меня
отбросило назад каким-то физическим воздействием. Брайон создавал
впечатление человека, движущегося со скоростью 100 миль в час. Он просил
меня принести что-нибудь из того, что я пишу, и вот я стоял перед ним с
отрывком из "Зеленой основы", говоря: "Э-э, я позвонил... и принес это..."
Он оборвал меня, взял рукопись у меня из рук и захлопнул дверь у меня перед
носом. Я остался стоять - ошарашенный, под довольно сильным впечатлением.
В те дни я не так уж и часто встречался с Брайоном. Через несколько
недель после того, как я оставил рукопись, Уильям написал мне, что нашел ее
"честной и тщательной",  что опубликовать её весьма затруднительно, - почему
бы мне не посетить его? В последний раз, что я видел Брайона в те дни на
улице Дьюк-стрит, я навещал Берроуза и чувствовал себя довольно плохо...
Поднимаясь от Сент-Джеймс Сквер, натыкаюсь на Уильяма: шляпа опущена на
глаза, подмышкой газета, в руке фотоаппарат, движется воровато, незаметно, и
происходит все это где-то за Далмени-Корт, возле дома номер 8 по улице
Дьюк-Стрит, Сент-Джеймс. "Привет!" - говорю я улыбаясь. Он смотрит на меня:
"Как дела?" Я отвечаю, что изможден, физически и умственно, как обычно.
"Встань так, чтобы дом 8 был у тебя за спиной", - говорит он, отступает,
фотографирует и идет вперед. Я широко улыбаюсь ему. Он оглядывается. Внутри,
в комнате 18, чувствуя себя превосходно, я говорю ему о фильме про Доктора
Джекила, в котором играет Стэн Лорел, где он что-то роняет, падает на спину,
снова вскакивает на ноги и выбегает на улицу, сшибая шлемы с полицейских и
отнимая мороженое у маленьких мальчиков. Уильям сидит, сжимая подлокотники
кресла, и улыбается: "О, на это я бы посмотрел!" - говорит он.
Входит Энтони Балч (Anthony Balch), который выглядит молодым и
измождённым, у него длинные черные волосы. Он смотрит прямо на меня. "Ты
здесь живешь?" - спрашивает он как-то странно. "Нет..." (Годы спустя, в 1979
г. я действительно жил там некоторое время, в номере 12, с Роберто Кляйном
[Roberto Klein]; беспокойные были времена). Он начинает говорить о том, как
Брайон сейчас хорошо выглядит. Он сгибается и хватается за живот. Брайон