"Трон Ведьмы" - читать интересную книгу автора (Эндрюс Ник)

Глава 9

Конан стоял на крепостной стене замка и осматривал окрестности. Расположение Трунсома было не очень удачным с военной точки зрения, и его хозяева позаботились о безопасности, вырубив лес на огромном пространстве вокруг замка — здесь росла только низкая, едва достигающая колен трава. Подобраться незаметно к крепости не мог ни один человек — на наступающую армию сразу обрушивался град стрел, и враг нес существенные потери еще на подходе к замку.

Возле рва работали крестьяне из близлежащих деревень. Длинными баграми с крючьями они вытаскивали из зловонной воды обезображенные трупы. Отвратительный запах вызывал приступы тошноты. Трупы оттаскивали к погребальным кострам. К счастью, ветер относил удушливый дым на Полдень, в сторону леса. Внутренний дворик Трунсома превратился в лазарет. И самое удивительное — данвилцы, трунсомцы, мидлэймцы расположились рядом, а ведь еще совсем недавно они отчаянно дрались друг с другом. Но таков был приказ королевы, и ослушаться ее распоряжений никто не посмел.

К киммерийцу приблизился воин в зеленых одеждах, уважительно склонил голову и почтительно произнес:

— Славный рыцарь, гаран зовет тебя на ужин. Все уже давно собрались.

— Иду, — бесстрастно ответил северянин, отходя от бойницы.

Варвар быстро спустился по лестнице и направился к главному зданию замка. На площадке застыли четверо охранников. Несмотря на победу, Тарих предпринял ряд мер предосторожности: на главных дорогах несли службу сторожевые посты, лучники расположились на башнях, у ворот стоял усиленный отряд копейщиков.

Конан поднялся на второй ярус и оказался в просторном зале. В центре находился огромный дубовый стол с зеленой скатертью, на нем стояли несколько серебряных кувшинов и блюда с яствами. На стенах в бронзовых подставках пылали факела, между ними висели охотничьи трофеи рода трунсомских гаранов: головы оленей, клыкастые морды кабанов. Тут же, на ковре, была развешана коллекция старинного оружия.

Как и следовало ожидать, за столом сидели только рыцари. Во главе — Селена, напротив правительницы — гаран, слева от королевы Салмир и Алгар, а справа еще один трунсомец по имени Олбин. Северянин уже видел этого воина рядом с Тарихом. Место рядом с волшебницей было предусмотрительно отставлено для варвара. Кивнув присутствующим, Конан сел на скамью.

— Мы вас заждались, — проговорил гаран.

— Прошу извинить, — вымолвил киммериец. — Хотел взглянуть на поле битвы с высоты крепостных стен…

— И каково впечатление? — поинтересовался рыцарь.

— Нам очень повезло, — ответил северянин, наблюдая, как слуга наполняет его кубок янтарным вином. — Без помощи богов тут явно не обошлось. Удивительно, как Ксатлин не раздавил нашу армию клещами своей конницы! У самозванца был огромный численный перевес…

— Теперь Ксатлин сюда больше не сунется, — вставил Алгар.

— Я бы не стал так утверждать, — возразил варвар. — Гаран Данвила умный и смелый человек. Не каждый решится вести столь рискованную игру. Ксатлин ведь прекрасно понимает, что союз с магинцами недолговечен — как только надобность в нем отпадет, король Галтран ударит в центр Фессалии. Значит, Ксатлину необходимо, как можно быстрее подчинить себе всю страну. Помощь валвилцев стала неожиданностью для противника и сломила дух данвилцев. Враг обязательно извлечет урок из поражения.

— Вы хотите сказать, Ксатлин снова вторгнется в Трунсом? — уточнил Олбин.

— Непременно, — ответил Конан и плеснул вина в свой кубок.

Вино было сладковато-кислым, приятным и освежающим. Блаженно вздохнув, киммериец продолжил:

— У самозванца есть несколько выходов из сложившейся ситуации. Первый: попросить помощи у союзников. Но вряд ли Ксатлин решится на такой шаг — это чересчур рискованно и вызывающе. Второй: потребовать военной помощи у Гатвэйского и Хусорткого правителей. И третий: послать гонца в Данвил и привести сюда свою собственную армию. Не стоит забывать и о Холоне! В случае поражения рыцаря ждет позорная виселица. Он будет драться до конца…

— Но есть еще Далим, — задумчиво Салмир.

— Он не сможет покинуть Аксан, — усмехнулся киммериец, поднимая вновь наполненный кубок. — Ксатлин не даст соединиться армиям противника.

— Чепуха! — возразил Олбин. — Данвилцы измотаны, у них большие потери, а в рядах мидлэймцев разброд. Королева жива! Эта весть мгновенно разнесется по стране. Фессалийцы — добрые подданные. Не удивлюсь, если в армиях Гатвэя и Хусорта начнутся мятежи. С Холоном останется лишь горстка предателей. Враги не то что наступать не смогут, но не удержат в подчинении свои провинции. Надо только подождать.

— Святая наивность! — рассмеялся северянин. — Люди куда злее, трусливее и жаднее, чем вы о них думаете. Никаких бунтов не будет. У Холона больше трех тысяч солдат, и они преданы ему. Не пройдет и одной луны, как гаран Данвила соберет новую армию и двинет ее на Трунсом.

— А если ему в спину ударят магинцы? — спросил Салмир.

— Сомневаюсь, — ответил за варвара Тарих. — Им выгодна междоусобная война. Чем дольше она будет продолжаться, чем больше фессалийцев и валвилцев погибнет, тем лучше. Спешить Галтран не станет. Прежде всего, его сейчас интересует выход к Корайскому морю. Уотсол долго не продержится, а затем наступит очередь Колдара и Артага. Думаю, Ксатлин заключил с Галтраном сделку о разделе страны, и новая граница пройдет по реке Анлас.

— Мерзавец! — воскликнул захмелевший Алгар. — Когда-нибудь я собственноручно сверну ему шею. Он не достоин рыцарского звания.

Спорить с юношей никто не стал. Мужчины приступили к еде. Сейчас каждый их них пытался осмыслить услышанное. Принять правильное решение было непросто.

Конан посмотрел на Селену. Хотя женщина и попыталась привести свой внешний вид в порядок, выглядела волшебница скверно — под глазами синие круги, волосы расчесаны, но лежат неровными прядями, кое-где на лице видны грязные потеки пота. Королева заметила взгляд киммерийца и слабо улыбнулась. Каждое движение давалось ей с трудом. Еще немного, и Селена уснет прямо за столом. Гаран подозвал слугу и что-то шепнул ему на ухо. Вскоре появились четыре служанки. Девушки почтительно расположились в стороне, ожидая приказа повелителя. Воин уважительно произнес, обращаясь к Селене:

— Мне кажется, наше мужское общество утомило королеву — мы говорим только о войне. Да и день выдался тяжелым…

— Вы правы, Тарих, — вымолвила правительница. — Я очень устала. Пора отдохнуть.

Селена встала, служанки бросились к королеве и поддержали ее под локти. Рыцари поднялись со своих мест, уважительно склонив головы — правила этикета в замке Трунсома соблюдались неукоснительно. Как только волшебница покинула зал, ужин продолжился. Северянин здорово проголодался и с жадностью поглощал мясо и хлеб, запивая их превосходным вином. Разговор возобновил хозяин замка.

— Пожалуй, я соглашусь с нашим гостем, — сказал гаран. — Ксатлин сейчас в ярости, ему еще не доводилось терпеть столь сокрушительное поражение. Иметь такое превосходство в силах и отступить?.. Он жаждет отмщения, а значит, пойдет на самые рискованные шаги. По численности армия Данвила уступала только королевской — восемь тысяч отлично подготовленных солдат. Убитыми и ранеными враг потерял примерно тысячи полторы. Если вызвать оставшиеся войска и соединить их с мидлэймцами Холона… Против такой армии в Фессалии никто не устоит!

— Второй осады Трунсом не выдержит, — покачал головой варвар.

— Это звучит как оскорбление, — возмущенно повысил голос Олбин.

— Ничуть, — ответил Конан. — Ваши парни отлично дерутся, но стены и башни слишком стары. Катапульты Ксатлина разбивали их без труда. Я не случайно поднялся наверх: хотел взглянуть на проломы. Трещины тянутся на десятки локтей. Два-три точных попадания — и башни рухнут. Замок легче отстроить заново.

— Мы восстановим крепость, — упрямо произнес рыцарь.

— Не горячись! — остановил подчиненного Тарих. — Он прав, восходная стена — это сплошные руины. Отсидеться в крепости нам больше не удастся, а противостоять армии данвилцев в открытом поле равносильно самоубийству.

— Что же тогда делать? — вымолвил Салмир.

— Атаковать неприятеля, пока он не пришел в себя и не собрал силы. Залог успеха — внезапность, — проговорил киммериец.

— Атаковать? — иронично произнес Олбин и расхохотался. — Немыслимо! Мы едва ли наберем тысячу здоровых бойцов. Выгляни в окно — лазарет переполнен, и многие из раненых до утра не доживут.

— Ты забыл о мидлэймцах и альвах, — спокойно отреагировал рыцарь.

— Союзники?! — мгновенно отреагировал рыцарь. — Первые то и дело предают своих господ, и надежды на них мало, а вторые в рукопашной схватке слабее младенца!

— А я согласен с Конаном, — вставил Алгар. — Двинемся на Аксан, прорвем заслон и соединимся с войсками Далима. И пока Ксатлин собирает силы, ударим по королевскому замку.

— Интересный план, — заметил гаран. — Но в нем есть ряд недостатков. Вдруг военачальник королевы не пожелает воевать против данвилцев? Быть может, он уже давно покинул Аксан и присягнул на верность Лоуну или Риону. Кроме того, мы не затем, где расположился враг. Армия неприятеля может находиться и в Кронхэне, и в Браттоне. Прикажете штурмовать собственные города?

Юноша ничего возразить не сумел и растеряно развел руками. Сражался рыцарь отменно, а вот полководческого опыта ему пока еще не хватало. Алгар часто делал скоропалительные выводы и бросался в гущу битвы, не особо задумываясь о последствиях…

Со временем фессалиец поумнеет, станет осмотрительнее и хитрее, но сейчас он очень неопытен.

— Выдвигаться на Полдень действительно рискованно, — задумчиво сказал варвар. — Без сомнения, надо разведать, где и какие силы собирает Ксатлин. Сам узурпатор вряд ли надолго задержится в Трунсоме…

— Это будет известно уже завтра утром, — вымолвил правитель провинции. — Мои люди еще днем ушли в разведку. Думаю, и валвилцы проследят за отходом противника.

— Отлично, — произнес киммериец, осушая очередной кубок. — Я еще не знаю, что следует предпринять, но долго сидеть в крепости явно не следует…

— Ты прав, — проговорил Тарих, вставая. — Уже поздно. Давайте отдохнем, а завтра, на свежую голову, примем решение…

Слуга проводил северянина на третий ярус. Ему предоставили небольшую, но очень чистенькую и аккуратную комнату. Склонив голову, труносмец тихо сказал:

— Если господину что-то понадобится, постучите в дверь.

— Ты свободен, — вымолвил Конан.

Как только дверь закрылась, киммериец сбросил изорванную кольчугу, снял одежду и сразу рухнул на постель. Усталость сразу сломила варвара. Впрочем, Конан и не пытался бороться со сном. Ночь восстановит силы…

Утром Конан сразу направился в главный зал замка. Селена сидела в кресле, закрыв лицо ладонями, рядом расположился Салмир. Тарих, заложив руки за спину, нервно прохаживался возле камина. Перед гараном навытяжку стояли три солдата. На них не было доспехов, а из оружия имелись лишь короткие мечи на поясе. Догадаться, что вернулась разведка, никакого труда не составляло.

— Что-то случилось? — спросил варвар.

Гаран провинции повернулся к Конану и с трудом выдавил:

— Да. Ксатлин дотла сжег два моих города. Жители либо истреблены, либо угнаны в рабство. Уцелели немногие.

— Как он мог! — воскликнула королева, смахивая со щеки слезу. — Ведь мы все — фессалийцы! Откуда такая жестокость?

— Не понимаю, — развел руками гаран. — Провинции не раз воевали друг с другом. Захватывались города, грабилось население, гибли в сражениях воины. Но зачем убивать женщин, детей, стариков? На стенах Кронхэна висят сотни трупов. Думаю, Браттон постигла та же участь.

— Во всем виноваты магинцы, — вставил Салмир. — Они околдовали правителя Данвила. Он выполняет их волю и истребляет трунсомцев без жалости и сострадания.

Приблизившись к столу, киммериец взглянул на карту. От сожженного Браттона до границы с Мидлэймом было всего несколько лиг.

— Значит, Ксатлин уходит из Трунсома, — вымолвил варвар.

— Пока это точно неизвестно, — ответил Тарих, — ночью неприятель разбил лагерь возле пылающего города. Там огромные поля ячменя и пшеницы…

— Их тоже сожгут, — бесстрастно сказал Конан. — Союзники Ксатлина непричастны к зверствам его армии… Действия гарана последовательны и разумны. Он намеренно разоряет твою провинцию, забирает продовольствие, убивает кметов… Кто будет кормить твои войска? Солдаты узурпатора мстят Трунсому за свое поражение.

— Выродки! — выругался гаран провинции. — Королева, разрешите казнить всех пленных данвилцев? Это послужит примером остальным!

— Нет! — довольно резко сказала волшебница. — Люди должны видеть, что я отличаюсь от Ксатлина, и понимать, кто из нас больше достоин трона Фессалии. Смерть раненых врагов не воскресит мертвых трунсомцев!

Яростно сжав кулаки, гаран промолчал. Разумом он понимал правоту Селены, но чувство гнева переполняло его.

— Своей жестокостью враги наводят ужас на жителей Мидлэйма, Гатвэя и Хусорта, — вымолвил командир полка. — Конан прав. Нас никто не поддержит. Крестьяне запуганы новым правителем. Скорты никогда не отличались голубиной кротостью, но Ксатлин превзошел всех своих пращуров! Его имя надолго запомнят. Надо любой ценой свернуть ему шею!

— Я пойду к альвам, — произнес киммериец. — У них куда больше сведений о неприятеле, и, кроме того, необходимо узнать о потерях. Хотим мы того или нет, а война с Данвилом затянется. Ее исход будет во многом зависеть от помощи союзников.

— Пожалуй, и мне пора заняться делом, — проговорила королева, вставая. — В лазарете много тяжелораненых. Может хоть кому-то из них и удастся спасти жизнь.

Из зала северянин и королева вышли вместе. Оглянувшись по сторонам и убедившись, что их никто не видит, варвар взял Селену за руку, потянул к себе и поцеловал.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Конан. — Вчера ты выглядела неважно.

— Так всегда бывает после использования магии, — ответила королева. — Я безумно устала. Много сил отняли тяжелые латы — не представляю, как мужчины постоянно носят доспехи? И я не испытываю ни малейшей радости от победы. Подобных жертв Фессалия не знала сотни лет.

— Твоей вины в этом нет, — попытался успокоить женщину киммериец. — Войну начал Ксатлин. Ты лишь защищаешься.

— Разве это имеет значение, — с горечью возразила волшебница. — Убитых солдат, растерзанных женщин и детей не воскресишь. При Эдрике все было иначе…

— Чушь! — раздраженно сказал северянин. — Твоему мужу давно следовало навести порядок в стране. Гараны получили слишком много власти. В том, что сейчас происходит — изрядная вина бывшего короля. Он старался не замечать наглости и жестокости данвилского правителя, а если и замечал, то не вмешивался.

— Нам пора, — прервала разговор королева. — Какой смысл обсуждать прошлое, которого не вернуть?

Селена и Конан спустились во двор. Четверо телохранителей Салмира теперь следовали за женщиной неотступно. За жизнь волшебницы можно было не беспокоиться. Уверенным быстрым шагом варвар направился к крепостным воротам. Его пропустили беспрепятственно — после вчерашнего сражения многие солдаты узнавали рыцаря-чужестранца в лицо.

В лесной чаще северянина ожидала приятная прохлада. Солар поднялся уже достаточно высоко, и воздух хорошо прогрелся. Варвар чувствовал, как по спине сбегают капли пота. Не успел Конан пройти и двадцати шагов, как из кустов показались два валвилца. Без сомнения, они ждали киммерийца.

— Я хочу видеть Уфтина, — коверкая слова, произнес северянин.

Если альвы и были удивлены, то вида не показали. Что-что, а сдерживать свои эмоции охотники умели.

— Мы проводим, — вымолвил один из них.

Пройдя около полулиги, Конан увидел лагерь союзников: аккуратные шалаши, несколько дымящихся костров, отдыхающие после вчерашнего сражения лучники. Навстречу чужаку сразу вышли Ивон и Уфтин. Ученик жреца выглядел отдохнувшим — уверенная походка, на губах улыбка, а в глазах знакомый любознательный блеск.

Подав первым руку, вождь уважительно проговорил:

— Рады видеть тебя в добром здравии.

— Благодарю, — отозвался киммериец, отвечая альву крепким рукопожатием. — Хочу узнать, каковы ваши потери. К сожалению, остановить конницу не удалось. Заслон пехоты был слишком слаб…

— Такова война, — скорбно сказал Уфтин. — Души более четырех сотен альвов отправились в волшебный лес Гранфаса. Еще почти триста охотников получили серьезные ранения. Они остались живы лишь благодаря тебе.

— Ты не прав, — возразил северянин. — Я делал лишь то, что было необходимо для победы над врагом. Вы стреляли отменно!

— Какое блестящее состязание в лести, — иронично заметил Ивон.

— Пожалуй, он прав, — рассмеялся варвар. — Значит, у тебя осталось в строю тысяча триста лучников?

— Не совсем, — поправил его Уфтин. — Совет прислал подкрепление. Сегодня ночью воины переправились через Миссини и пришли сюда, в лагерь. Около пятисот новобранцев. Больше подкреплений ждать не следует — наш народ малочислен.

— Понимаю, — кивнул головой северянин. — Готовы ли альвы к дальнему походу?

— Как только прикажешь, — уверенно сказал валвилец. — Все раненые уже переправлены за реку, и мы пойдем налегке.

— Блестяще! — не удержался от похвалы варвар.

Задерживаться у альвов было бессмысленно. Конан узнал все, что хотел. Не прощаясь, киммериец покинул гостеприимный лагерь союзников. Его сопровождали Ивон и три лучника, проводившие варвара до кромки леса. Приблизившись к замку, северянин заметил, как из ворот в сопровождении охраны вышла Селена. Женщина направилась к лагерю мидлэймцев, сохранивших верность Андарам и оставивших Ксатлина во время сражения. Солдаты, приготовившись к встрече с королевой, выстроились в несколько рядов — щиты в одну линию, шлемы латы сверкают в лучах Солара, даже белые накидки отчищены от грязи и крови. Опытным взглядом Конан сразу оценил численность полка — человек триста пятьдесят, не больше.

Крепкий коренастый сотник высоко вскинул обнаженный клинок, и сотни глоток дружно прокричали:

— Да здравствует королева!

Селена остановилась в десяти шагах от воина. Ее телохранители из числа трунсомцев внимательно следили за каждым движением мидлэймцев. Именно в этот момент киммериец подошел к волшебнице. Альвы остановились на почтительном расстоянии от строя. Сделав несколько шагов к Селене, фессалиец склонил голову, опустился на одно колено и, вытянув руки, протянул ей свой меч.

— Королева, мы просим прощения за опрометчивый поступок. Весть о смерти Эдрика ослепила нас. Вы вправе казнить всех. Мы добровольно и с чистым сердцем положим головы на плаху. Мы готовы искупить вину кровью.

Солдаты неотрывно смотрели на владычицу, ибо сейчас решалась их судьба. Выдержав долгую паузу, волшебница негромко спросила:

— Как тебя зовут, воин?

— Сильвен, сотник вашего величества, — ответил мидлэймец.

Селена подошла к нему вплотную и взяла из рук оружие. Лезвие клинка сверкнуло над головой фессалийца. Северянин заметил, как воин закрыл глаза. Он не сомневался, что сейчас умрет. Обычно, в подобных случаях, правители в назидание остальным казнили полководцев врага.

— Ошибки допускают все, — сказала королева. — Человек несовершенен. Куда важнее вовремя понять, что ты совершил, и снова выбрать правильный путь… Войска Ксатлина сожгли дотла два города. Нет прощения убийцам!

Голос женщины звучал, как натянутая тетива, вибрировал и срывался.

— Вы раскаялись, а потому будете жить. Вину действительно надо искупать кровью, однако, не на плахе, а на поле боя. Нам предстоит еще много сражений. На поле боя вы докажете свою преданность.

— Слава королеве! — дружные крики бывших врагов разорвали тишину Трунсома.

Солдаты ударили мечами по металлу щитов. Это продолжалось бы вечно, но Селена подняла руку в знак внимания. Восторженные возгласы тотчас смолкли. Правительница Фессалии коснулась лезвием клинка плеча сотника.

— Сегодня, за проявленную доблесть и смелость, я посвящаю Сильвена и весь его род в рыцарство. Надеюсь, ты оправдаешь мое доверие и столь высокое звание…

В глазах воина можно было прочесть самые разные чувства — изумление и испуг, радость и восхищение, гордость и честолюбие. Теперь он скорее примет мученическую смерть, чем опозорит свое имя и род. Подняв взгляд на королеву, новоиспеченный рыцарь сбивчиво вымолвил:

— Моя преданность повергается к стопам владычицы… Приказывайте, королева!

— Готовьтесь к походу. На закате придешь в замок на военный совет. Я хочу, чтобы все знали — мидлэймцы мне верны.

Повернувшись к строю, сотник воскликнул:

— Умрем за королеву!

Солдаты, все как один, поддержали своего военачальника. Пока волшебница шла до крепостной стены, восторженный рев не стихал. Варвар догнал Селену и одобрительно заметил:

— Ты удивляешь меня все больше и больше. Очень мудрый ход! Теперь эти парни данвилцам глотку перегрызут. Куда же подевалась так хорошо знакомая мне девичья горячность и вспыльчивостью

— Я слишком долго была королевой, — слабо улыбнулась женщина. — Сначала училась управлять у Андурана, затем у мужа. Они оба были умными людьми и предпочитали милосердие жестокости. Сейчас мне необходимы верные люди, рыцари! Далим проявляет нерешительность. Маллик, скорее всего, погиб, а Холон — предатель. В Мидлэйме больше десятка знатных родов, и благородные семьи обязаны сделать выбор — либо идти со мной, либо выступить против меня.

— Я всегда опасался хитрых ведьм, — рассмеялся Конан.

Процессия достигла ворот замка и оказалась во внутреннем дворике. Число раненых поубавилось — некоторые умерли, другие же поправлялись. Как и следовало ожидать, данвилцы теперь держались обособленно, и возле них постоянно дежурил десяток солдат — командиры не столько опасались бегства пленников, сколько самосуда разъяренных трунсомцев, узнавших о гибели своих родных в Корнхэне и Браттоне. Возле ворот уже начала собираться толпа крестьян, требовавших для пленных казни, но людей сдерживали караулы копейщиков.

— Усильте охрану! — приказала Селена одному из сотников армии Тариха. — Я не хочу допустить кровавого побоища в замке.

— Слушаюсь, — почтительно кивнул воин. Вскоре группа вновь оказалась в главном зале замка. На этот раз здесь присутствовали все рыцари гарана.

— Вы уже приняли решение? — спросила правительница страны.

— Нет, — вымолвил Тарих. — У нас слишком мало сил для наступления. Чтобы его начать придется отозвать полки из Стилвода и с границы с Хусортом. Без сомнения, союзники Ксатлина воспользуются благоприятной ситуацией.

— Этого нельзя делать, — молниеносно вставил киммериец.

— В таком случае, придется отказаться от вашего дерзкого предложения, — произнес Олбин.

— Надо набрать на военную службу ополченцев, хорошо их подготовить и держать оборону возле крепости.

— … Что равносильно самоубийству, — вымолвил северянин, подходя к столу. — Данвилцы возьмут Трунсом в кольцо и вынудят сдаться. О бесчинствах, грабежах и убийствах в провинции я даже не говорю.

— Мы это понимаем, — задумчиво сказал гаран. — У меня всего тысяча солдат, готовых к походу. У неприятеля в два, а может быть и в три раза больше воинов.

— Не забывайте про альвов, — напомнил варвар. — Они получили подкрепление.

— Прекрасно! — с иронией воскликнул Олбин. — Но что противопоставят валвилцы коннице врага? Ксатлин наверняка даст сражение на широком поле, где его кавалерия будет непобедима! Легковооруженную пехоту и заслоны данвилцы просто сметут…

Спорить не имело смысла. Трунсомец был совершенно прав. Мятежный король теперь знает, как воевать против лесных охотников. Дважды одну и ту же ошибку он не повторит. Взгляд Конана упал на карту. Неожиданно варвара посетило озарение — это была отличная идея!.. Рискованная, опасная, но очень заманчивая и неожиданная. Обернувшись к Селене, киммериец уточнил:

— Ваше Величество, Инхаму можно доверять?

— Да, — ответила королева. — Он являлся другом и ярым сторонником Эдрика. Гаран Корнирстона никогда не пойдет на сделку с магинцами.

— Отлично, — улыбнулся северянин. — А теперь скажите мне, сколько от Трунсома до замков Валена и Инхама?

— По прямой до Хусорта лиг тридцать, а до Корнирстона еще десять, — проговорил Тарих. — По дорогам — вдвое больше.

Посмотрев на рыцарей, Конан Конан с торжествующим видом сказал:

— Я знаю, где взять солдат!

Рыцари, кто скептически, кто обнадежено, ждали продолжения.

— Забудем о Мидлэйме! Возле Аксана нас ждет Ксатлин. А если ударить по Хусорту? Это станет неожиданностью для врага, — пояснил киммериец. — Туда же подтянутся войска Инхама. Победа позволит нам объединить силы трех провинций.

— У Валена больше шести тысяч бойцов, — покачал головой гаран. — Взять его замок вряд ли удастся.

— Я так не думаю, — возразил северянин. — Полки неприятеля разбросаны по всему Хусорту. Частью они вторглась в Трунсом, другие охраняют границу с ингасами, некоторые блокируют города Мидлэйма на Полуночи. Мы быстро окружим крепость и не выпустим оттуда ни одного человека. И нас, и корнирстонцев тайными тропами проведут альвы.

— Отличная идея! — поддержал варвара Алгар. — Мы сломим сопротивление Валена! Без поддержки данвилцев его армия ничего не стоит!

— Ты зря недооцениваешь хусортцев, — вмешался Салмир. — Они неплохие воины и умеют сражаться. Многочисленные стычки с ингасами закалили солдат гарана. Но это предложение мне нравится. Вопрос лишь в том, как известить Инхама и согласовать с ним наши действия?

— Если позволите, это сделаем мы, — негромко сказал Ивон, внимательно слушавший спор рыцарей. — Чрез три дня правитель Корнирстона получит нужное сообщение. Но поверит ли он?

— Поверит, — произнесла Селена. — Я напишу ему письмо. Кроме того, слух о моих новых союзниках уже разнесся по Фессалии.

— Пожалуй, — усмехнулся Тарих, — но есть еще одна трудность. Когда армия покинет Трунсом, мой замок станет беззащитен. Сохранить эту тайну вряд ли удастся. Враг тотчас вторгнется в провинцию…

Что ответить гарану, Конан не знал. Магинцы наверняка оставили своих шпионов, и скрыть исчезновение тысячного войска невозможно. Надо как-то запутать, обмануть врага, но как?..

На помощь пришел опытный Салмир. Рыцарь оперся ладонью о край стола и проговорил:

— Однажды отец Эдрика, король Торосар в войне против бафирцев применил хитрый маневр. На один их город он двинул небольшой отряд, а основные силы под покровом ночи напали совсем на другой. Враги растерялись и поспешно отступили.

— А ведь это выход! — вымолвил киммериец. — Часть армии двинется в сторону Полудня по главной дороге, пойдет медленно, неторопливо, чтобы разведчики данвилцев успели известить своих военачальников. У страха глаза велики. Чтобы у противника не возникало сомнений, возглавить отряд должны будут королева и гаран. Тем временем, я направлюсь в Хусорт. Спустя несколько дней, вы вернетесь обратно в замок.

— Я не согласна, — тотчас возразила Селена. — Мне подобает быть в самой гуще событий, а не отвлекать внимание Ксатлина. Кроме того, Инхам должен встретить человека, которого он хорошо знает.

— Я и Алгар отправимся вместе с Конаном, — склонил голову командир полка. — Гаран Корнирстона не раз видел меня в свите нашего правителя.

— Пожалуй, это самое правильное решение, — согласился Тарих. — Враги ждут порыва к Аксану, а оттуда на Мидлэйм. Ваше Величество, прислушайтесь к словам соотечественника…

В глазах женщины без труда читалось разочарование. В военных вопросах волшебница разбиралась плохо. Она прекрасно понимала, что северянин хочет ее обезопасить. Но их разлука близка — уже очень скоро Конан вернется обратно в Хайборию! Селена чувствовала, как в сердце просыпается и нарастает долго дремавшая любовь. Великий Митра, за что такое наказание?

— Хорошо, — покорно сказала женщина. — Когда армия отправится в путь?

— Этой же ночью, — произнес варвар. — Ждать нельзя, гонцы с письмом к гарану Корнирстона и разведчики двинутся немедленно. Вы покинете замок перед заходом солн… э… Солара.

— Дайте мне лист пергамента, — тяжело вздохнув, вымолвила правительница, садясь за стол. — А вы, славные рыцари, готовьте людей к походу.

Фессалийцы тотчас покинули зал — работы у них было немало. Вскоре послышались команды десятников и сотников, выстраивавших солдат перед крепостной стеной. Волшебница украдкой смахнула набежавшую слезу. Взяв киммерийца за руку, Селена едва слышно прошептала:

— Ты опять меня бросаешь. А ведь у нас остались считанные дни…

— Прости, но это необходимо, — ответил северянин. — Я хочу вернуться в Хайборию и знать, что моя королева в безопасности. Хусорт должен пасть за десять дней. Обещаю вернуться сюда после взятия замка. Мы успеем проститься!

— Киммерийцы никогда не нарушают своих обещаний, — слабо улыбнулась женщина.

— Так и будет, — уверенно проговорил варвар.

Вскоре два альва вышли из ворот крепости. Один из них нес письмо гарану Корнирстона, а второй — распоряжения Уфтину. Вскоре лучший отряд охотников-валвилцев двинулся на запад. Вслед за ним шли разведчики, прокладывающие путь для армии союзников. О маневре королевских войск не должна догадываться ни одна душа.

В войне за власть в Фессалии наступали решающие дни.