"Маделин Уикхем. Сердцеедка " - читать интересную книгу автора

Как будто она не знает их наизусть! Флер столько раз пела эти гимны на
похоронах и поминальных службах, что и не сосчитать. Почему люди вечно
выбирают одни и те же надоевшие псалмы для панихиды? Неужто не догадываются,
как это отравляет жизнь профессиональным охотницам на вдовцов?
В первый раз на похороны незнакомого чело века Флер попала случайно.
Однажды скучным утром шла себе по тихой улочке в Кенсингтоне, думая, как бы
устроиться на работу в элитную художественную галерею, и вдруг увидела
компанию хорошо одетых людей, толпившихся на тротуаре у входа в маленькую
католическую церковь. Из праздного любопытства Флер замедлила шаги, проходя
мимо них, а там и совсем остановилась - не вплотную к группе, но и не так,
чтобы в стороне. Прислушиваясь к разговорам, она поняла, что здесь говорят о
доверительных фондах, о семейных бриллиантах, об островах в Шотландии. У
этих людей явно водились деньги. Серьезные деньги.
А потом уныло моросящий дождик превратился в ливень, и люди на тротуаре
дружно рас крыли двадцать пять зонтиков - словно вспорхнула стая черных
дроздов. Флер показалось вполне естественным застенчиво заглянуть в глаза
одному пожилому, добродушному на вид господину и с благодарной улыбкой
пристроиться к нему под черный шелковый купол. Разговаривать было невозможно
из-за шума дождя, болтовни вокруг и проносящихся машин; они просто улыбались
и кивали друг другу и к тому времени, когда закончилась репетиция хора и
двери церкви открылись, уже чувствовали себя стары ми друзьями. Пожилой
господин провел Флер в церковь и вручил программку, потом сел рядом в заднем
ряду.
- Я не так уж близко знал Бенджи, - доверительно сообщил ей новый
знакомый. - Они очень дружили с моей покойной женой.
- Он был другом моего отца, - ответила Флер, скользнув глазами по
программке и постаравшись запомнить имя "Бенджамен Синджон Грегори".
- Я его совсем не знала, но нужно проявить уважение.
- Согласен с вами! - обрадовался пожилой джентльмен и протянул руку. -
Позвольте представиться: Морис Сноуфилд.
Мориса Сноуфилда ей хватило на три месяца. Он оказался не настолько
богат, как надеялась Флер, а от его доброжелательной рассеянности она чуть
не тронулась рассудком. Зато, покинув дом в Уилтшире, она унесла с собой
достаточно денег, чтобы оплатить дочери Заре школу за два полугодия вперед,
и еще осталось на целую коллекцию черных костюмов.
- И всякая тварь признает Тебя.
По церкви пронесся шорох - все закрыли сборники гимнов, сели и
развернули программки. Флер, пользуясь случаем, раскрыла сумочку и еще раз
проглядела записку от Джонни, приколотую к газетной вырезке с объявлением о
службе в память Эмили Фавур, двадцатого апреля, в церкви Святого Ансельма.
"Перспектив но, - говорилось в записке. - Ричард Фавур человек смирный
и очень богатый".
Флер взглянула на переднюю скамью. Там сидел выступавший первым человек
с резиновым лицом, рядом с ним - невзрачная блондинка в ужасной шляпке,
дальше - мальчишка-подросток и еще одна женщина, постарше, в шляпке еще
ужаснее... Взгляд Флер скользнул вдоль ряда и вдруг замер. На дальнем конце
скамьи сидел мужчина неброской внешности, с волосами, тронутыми сединой. Он
сгорбился, прислонившись лбом к деревянной загородке перед скамьей.
Флер критически рассматривала его. Да нет, не притворяется - он
действительно любил свою жену. Этот человек по-настоящему страдает. А