"Дональд Уэстлейк. В колыбели с голодной крысой" - читать интересную книгу автора

и я ушел, У меня мелькнула мысль назначить ей свидание - девушка была
симпатичной, - тоненькая, в вашингтонском стиле, и, вероятно, не старше
двадцати двух лет, - но мне предстояло прочитать все эти брошюры к утру, и к
тому же поездка сюда в автобусе изрядно меня утомила. Однако, спускаясь в
лифте, я признался самому себе, что не попытался познакомиться с девушкой
потому, что у меня возникло ощущение, будто она слишком стара для меня.
Частично в этом был виноват Уолтер, ведь при нем я почувствовал себя вдруг
неловким юнцом, но он лишь усугубил ощущение, свойственное мне и до встречи с
ним. Когда после окончания школы вы годик болтаетесь без дела, потом три года
служите в армии и поступаете на первый курс колледжа в двадцать один год, -
происходит некий временной сдвиг. Вы попадаете в компанию семнадцати -
девятнадцатилетней молодежи и постепенно начинаете подстраиваться под них, вы
невольно теряете два-три года в своем развитии. В армии судьба свела меня с
мужчиной, которому было двадцать пять лет. Он умудрился уклоняться от военной
службы достаточно долго, ради получения степени магистра по американской
истории. Как-то раз в разговоре со мной он сказал, что армейская подготовка
рассчитана на семнадцатилетних юношей с двумя классами средней школы и что
программа подготовки значительно менее гибка, чем человеческий ум. "Абсолютно
во всем, - сказал он, - я с каждым днем становлюсь все моложе". Самому-то мне
в ту пору было гораздо меньше лет, чем ему, и я не мог в полной мере оценить
справедливость его высказывания, хотя и признавал, что во многом он ведет себя
как ребенок, а не как мужчина под тридцать со степенью магистра. И, только
поступив в колледж, я наконец понял, что он имел в виду, и не раз задавался
вопросом, можно ли вернуть эти два или три напрасно потраченных года.
Выйдя из здания АСИТПКР, я отправился на автобусную станцию. После
регламентированной кондиционером прохлады в офисе Уолтера влажность наружного
воздуха, застывшего в неподвижности между белыми мраморными стенами
небоскребов, казалась непереносимой. С трудом передвигая ноги по раскаленному
асфальту, я внезапно осознал еще один результат своей инфантильности. Я не
поговорил с Уотером о зарплате. Я знал, что мне обязаны платить пятьдесят три
доллара и шестьдесят семь центов в неделю, но не имел понятия, когда мне их
заплатят, в то время как у меня за душой оставалось всего тридцать четыре
доллара. Надо будет сразу же узнать о деньгах завтра утром, хотя в самом
худшем случае я смог бы попросить взаймы у Уолтера. Такой уж он человек.

Глава 2

Мы продвигались на север со скоростью шестьдесят пять миль в час по сто
одиннадцатому шоссе. Уолтер правил казенным автомобилем - светло-серым
"фордом" с пробегом менее шести тысяч миль - с завидной легкостью и даже
небрежностью. Сидя за рулем, он выглядел значительным, солидным и уверенным в
себе. Его светлые волосы отливали блеском на солнце. Правую руку он держал на
руле, локоть левой выставил в окно и следил, как разворачивается перед ним
серая лента шоссе. На заднем сиденье лежал его желто-коричневый кожаный
портфель и коробки, набитые брошюрами, плакатами и листовками. В багажнике
ехали наши чемоданы: три одинаковых его и один сиротливый мой.
По дороге мы обсуждали материалы, прочитанные мною за ночь. Литература
оказалась двух типов: одна имела целью убедить независимых рабочих в
целесообразности вступления в этот профсоюз, а вторая - поведать
заинтересованным лицам историю и задачи АСИТПКР. Брошюры второго типа