"Джин Уэстин. Разбойник и леди Анна " - читать интересную книгу автора

на новую жизнь в колониях?
Он решительно покачал головой и свернул с дороги на узкую лесную тропу.
Если эта женщина способна заставить забыть о священной клятве и вызывает
другие греховные мысли, ее следует опасаться. Сэр Сэмюел прав. Джону
Гилберту нечего терять в жизни, незаконнорожденный, бастард, у него нет ни
родителей, ни наследства, ни имени. Бастарда ждет вечное одиночество, и он
должен помнить об этом.
Анна почувствовала, как он подался в седле вперед, и попыталась
уклониться, но внутренняя сторона его бедер напряглась, и она оказалась
зажатой, словно в тиски, и с минуту размышляла, не была ли эта близость еще
более опасной, чем та, от которой она бежала.
В это время в комнате на втором этаже гостиницы сэр Сэмюел извлек свою
шпагу из очистительного огня камина и вонзил в мякоть своей левой руки.
Содрогнувшись от боли, он обернул кровоточащую конечность чистым платком.
Теперь настал черед королевских магистратов рассуждать о том, каким образом
Джон Гилберт отвоевал свой путь к свободе, так и не рассказав, где находятся
его сокровища.


Глава 3


В лесном лагере

В каком-то отношении это было по-настоящему приятным. Анна, утомленная
двумя днями ужаса и ночной езды, сонно откинулась на грудь Джона Гилберта.
Она и представить себе не могла, что столь неподатливое и твердое
человеческое тело может дать такое утешение и ощущение защищенности. Анна не
могла поверить, что соприкосновение с этим человеком, которого ей следовало
бы презирать, могло даровать силу и укрепляющую ее собственную уверенность.
Опыт жизни при дворе не подготовил ее к пониманию людей вроде Джона
Гилберта, человека, который только что казался лишенным всяких чувств и
вдруг, что было необычным и странным, явил собою личность, способную
проявить мужество без показухи, не размахивая мечом и не хвастаясь. Ее отец
заметил это его качество и поверил ему, иначе он ни за что не отдал бы ее на
попечение этому разбойнику.
Уиттлвудский лес становился все гуще, и Анна Гаскойн запрокинула
голову, глядя на зеленый полог деревьев, постепенно смыкавшихся над головой,
достаточно плотный, чтобы не пропустить первых косых лучей солнца,
проникавших сквозь ветви.
- Сядьте поудобнее, - сказал Джон, и голос его после холодной ночи
показался неожиданно грубым и низким. Он прочистил горло и продолжал: -
Прошу прощения, леди Анна, но должен предупредить, что любой связанный со
мной человек, будь то мужчина или женщина, должен покоряться моей мужской
власти.
Анна выпрямилась в седле, и тело ее обрело жесткость и неподвижность.
- Не сомневаюсь, мастер Гилберт, вы знаете, чего потребовать от
женщины.
Джон пожалел о том, что ее нежные покатые плечи больше не покоятся на
его груди, но он не мог остаться в долгу и не ответить на вызов.