"Нил Дональд Уолш. Дружба с Богом " - читать интересную книгу автора

невероятные муки.
В школе нам сказали, что Бог был так сердит, что мог наказать нас прямо
здесь и сейчас, но Он был милостив к нам и дал нам последний шанс благодаря
заступничеству Богоматери.
История о Мадонне из Фатимы наполнила мое сердце ужасом. Я побежал
домой спросить маму, правда ли это. Мама сказала, что, если так говорят
священники и монахини, значит, это правда. В классе, взволнованные и
встревоженные, мы засыпали монахиню вопросами о том, что мы можем сделать.
- Каждый день посещайте мессу, - посоветовала она. - Каждый вечер
читайте молитвы по четкам и чаще осеняйте себя крестным знамением.
Еженедельно ходите к исповеди. Выполняйте епитимью и преподносите ваши
страдания Богу как свидетельство того, что вы отвернулись от греха.
Причащайтесь. И каждый вечер перед сном читайте покаянную молитву, чтобы,
если вас призовут до того, как вы проснетесь, вы были достойны
присоединиться к святым на небесах.
На самом деле мне никогда не приходило в голову, что я могу не дожить
до утра, пока меня не научили детской молитве...

Сейчас я ложусь спать,
Я молю Господа сохранить мою душу.
И если я умру во сне,
Я молю Господа принять маю душу.

Прошло несколько недель, и я стал бояться ложиться спать. Я плакал
каждый вечер, и никто не мог понять, в чем дело. До сего дня меня преследует
навязчивая идея внезапной смерти. Часто, уезжая из города - или иногда
отправляясь в магазин за продуктами, - я говорю своей жене Нэнси: "Если я
не вернусь, помни, что моими последними словами к тебе были: "Я люблю тебя".
Это стало привычной шуткой, но какая-то крошечная часть меня при этом
остается абсолютно серьезной.
Мой страх перед Богом стал еще сильнее, когда мне было тринадцать. Наш
сосед из дома напротив, который нянчил меня в детстве, Фрэнки Шульц.
женился. И он пригласил меня - меня - быть шафером на его свадьбе! Вот это
да! Я гордился этим! Пока не пришел в школу и не рассказал монахине.
- Где проходит венчание? - подозрительно спросила она.
Я назвал ей место.
Ее голос стал ледяным:
- Это ведь лютеранская церковь, не так ли?
- Ну, я не знаю. Я не спросил. Я думаю, я...
- Это лютеранская церковь, и ты не должен туда идти.
- Почему это? - спросил я.
- Это запрещено, - объявила она, и в ее словах прозвучала
окончательность приговора.
- Но почему? - все же не сдавался я.
Сестра посмотрела на меня так, словно не могла поверить своим ушам.
Затем, очевидно почерпнув безграничного терпения из какого-то внутреннею
источника, два раза моргнула и улыбнулась.
- Бог не хочет, чтобы ты был в языческой церкви, дитя мое, --
объяснила монахиня. - Те, кто ходят туда, не веруют так, как мы. Они не
учат истине. Грешно ходить в какую-либо другую церковь, кроме католической.