"Марта Уэллс. Город костей" - читать интересную книгу автора

Рис и его семья жили через дом отсюда, его отец был уличным актером. В
прошлом году двое пьяных люмпов сломали его шарманку, чем лишили его
возможности зарабатывать. Потом Хет кое-как починил шарманку, методом тыка
заменяя проволочки и сломанные кусочки металла, а Сагай увенчал работу,
разукрасив ящик изумительными рисунками. С тех пор Рис выполнял для них
массу мелких поручений, бегая туда и сюда со всякого рода информацией.
- Опять Лушан? - удивился Сагай. - Что нужно этому мешку с
нечистотами?
Хет прислонился к стене, стараясь выглядеть так, будто эти новости его
не касались.
- Позже схожу с ним повидаться. Может, у него есть для нас
какая-никакая работенка?
- А с чего это он нам будет благодетельствовать? - возразил ему Сагай,
но малыш уже давно орал, цепляясь за его халат, и Сагай отвлекся. Взяв
ребенка с пола, он все же добавил: - Я ему не верю. Впрочем, в нашем
ремесле никому нельзя доверять в эти дни.
Хету очень не понравилась чеканность этой формулировки.

* * *

Хет прогуливался по театральной улице Четвертого яруса, наслаждаясь
уходом дневной жары и долгими сумерками. Колоннады, выложенные цветной
плиткой, давали убежище множеству разносчиков и служили входами в богатые
лавки. Улица была полна народа, искавшего вечерних увеселений. Темнело, и
лампы, помещенные в ажурные бронзовые вазы, уже загорались над дверями
самых богатых заведений ювелиров, гранильщиков, пекарей, оружейников,
торговцев винами. Многие лампы скрывались за красными стеклами, что,
конечно, уменьшало яркость освещения, но зато, как считалось, отгоняло злых
призраков и духов воздуха, не любивших красного света. Зазывалы приглашали
игроков, а многочисленные предсказатели будущего сидели на корточках под
мрачно-красными лампами как ради безопасности, так и для того, чтоб зрители
видели, что они делают.
Зная, что у него еще есть время, Хет купил у уличного разносчика
булочку, испеченную в виде цветка, и сел на ступени Одеона рядом с
проститутками, работающими в толпе театралов. Приливы и отливы толпы на
улице были необычайно живописны.
Там можно было видеть патрициев в мантиях и чадрах, патрицианок с
открытыми лицами, но с волосами, скрытыми под развевающимися шарфами или
под низко надвинутыми клуазоновыми шапочками; всех сопровождали слуги.
Портшезы драпировались шелками и кисеей, в них сидели патриции, считавшие
зазорным даже ходить по одной улице со всяким сбродом.
Публика с нижних ярусов была менее живописна, но зато более активна.
Кое-кто даже осмеливался взбираться на ступени к самым колоннам, украшавшим
вход в огромный театр прямо за спиной Хета; другие шли густой толпой к
кабакам и обжорным рядам или туда, где вызыватели духов, факиры или клоуны
давали представления на открытом воздухе. Среди них шатались приезжие с
широко раскрытыми от удивления глазами, прибывшие из городов Приграничья, и
портов Последнего моря, болтая на множестве диалектов менианского языка
между собой или на торговом пиджине с местным людом.
Внезапно шум усилился, и из толпы вырвался один из иностранцев, таща