"Герберт Уэллс. Война в воздухе" - читать интересную книгу автора

был обречен: со всех сторон наступало новое, городское. Том утешал себя как
мог надеждой, что лучшие времена не за горами.
- Вот уж не думал, что так и дальше пойдет, - повторял он.
Престарелый отец мистера Смоллуейза помнил еще времена, когда Банхилл
был мирной кентской деревушкой. До пятидесяти лет он служил кучером у сэра
Питера Боуна, но потом пристрастился к спиртному, воссел на козлах
станционного омнибуса и ездил так до семидесяти восьми лет, а затем удалился
на покой. Он грелся у очага, согбенный, старенький кучер, его переполняли
воспоминания, и он готов был излить их на любого неосмотрительного
пришельца. Он мог бы рассказать про поместье сэра Питера Боуна, которое
давно исчезло, разделенное на участки и застроенное, и про то, как этот
магнат заправлял всей сельской округой, пока она еще была сельской, как
господа охотились да катались по дорогам в каретах, и какое там, где нынче
стоят газовый завод, было крикетное поле, и как появился Хрустальный Дворец.
Хрустальный Дворец находился в шести милях от Банхилла, его великолепный
фасад сверкал в лучах утреннего солнца, в полдень он выделялся на фоне неба
четким голубым силуэтом, а по вечерам позволял всем жителям Банхилла
любоваться даровым фейерверком. Потом появилась железная дорога, и виллы,
много вилл, и газовые заводы, и водопроводные станции, и огромное скопище
уродливых домов для рабочих; затем окрестности осушили, и вода ушла из
Оттерберна, который превратился в отвратительную канаву; затем прибавилась
еще одна железнодорожная станция - Южный Банхилл; появлялись все новые и
новые дома, новые лавки и новые конкуренты, магазины с зеркальными
витринами, государственные школы, твердые цены, автобусы, идущие до самого
Лондона, трамваи, велосипеды, автомобили, которых становилось все больше, и,
наконец, библиотека Карнеги.
- Вот уж не думал, что так и дальше пойдет! - говорил Том Смоллуейз,
выросший среди всех этих чудес.
Однако все шло дальше. И с самого начала зеленная лавка, которую Том
открыл в маленьком, уцелевшем с деревенских времен домике в конце Хай-стрит,
казалась какой-то пришибленной, словно ее кто-то выслеживал, а она хотела
спрятаться. Когда Хай-стрит замостили, улицу выровняли, и теперь, чтобы
попасть в лавку, приходилось спускаться по трем ступенькам. Том изо всех сил
старался торговать лишь собственной, превосходной, хотя и не слишком
разнообразной продукцией. Но прогресс наступал, затопляя витрину лавки
французскими артишоками и баклажанами, бананами, диковинными орехами,
грейпфрутами, манго и привозными яблоками - яблоками из штата Нью-Йорк,
яблоками из Калифорнии, яблоками из Канады, яблоками из Новой Зеландии.
- С виду они хороши, да только с английскими я их не сравню, - говорил
Том.
Автомобили, мчавшиеся на север и на юг, становились все мощнее, все
совершеннее, от них было все больше шуму и вони; исчезли запряженные
лошадьми фургоны - уголь и товары теперь доставляли большие грохочущие
грузовики, автобусы вытеснили омнибусы, даже кентскую клубнику отправляли
ночью в Лондон на машинах, она тряслась и подпрыгивала, вместо того чтобы
мерно покачиваться, и отдавала теперь прогрессом и бензином.
И в дополнение ко всему Берт Смоллуейз обзавелся мотоциклетом...

- 2 -