"Маргарет Уэйс. Кузница души ("Хроники Рейстлина" #1)" - читать интересную книгу автора

Пар-Салиан, поднимаясь. - Ты никогда не остаешься в одном месте достаточно
долго для того, чтобы пыль успела осесть на твоих башмаках. Куда ты
направляешься теперь? - О, куда дорога заведет, - беспечно сказал
Антимодес. - Я не тороплюсь домой. Мой брат способен вести дела и без меня,
и я уже договорился, чтобы заработанное мной было вложено куда надо, так что
деньги текут ко мне, даже когда я не на месте. Намного легче и прибыльнее,
чем колдовать над куском железной руды. Спокойной ночи, друг. - Спокойной
ночи и безопасной дороги, - сказал Пар-Салиан, сердечно пожимая руку друга.
Он помедлил немного, затем сжал руку сильнее. - Будь осторожен, Антимодес.
Мне не нравятся знаки. Не нравятся предзнаменования. Сейчас на нас светит
солнце, но я вижу кончики темных крыльев, отбрасывающих длинную тень.
Продолжай посылать мне отчеты. Я очень высоко ценю их. - Я буду осторожен, -
сказал Антимодес, немного встревоженный серьезным тоном своего друга.
Антимодес хорошо понимал, что Пар-Салиан поделился с ним далеко не
всем, что знал. Глава Конклава был не только ясновидцем, но и доверенным
подопечным Солинари, бога белой магии. Темные крылья. Что он мог иметь в
виду? Королеву Тьмы, старую добрую Такхизис? Она исчезла, но не была забыта.
Те, кто изучал прошлое, те, кто знал, на какое зло она способна, не
осмеливались забыть.
Темные крылья. Стервятники? Орлы? Символы войны? Грифоны, пегасы?
Волшебные звери, каких не встретишь в наши дни. ... Драконы?
Да поможет нам Паладайн!
"Еще один повод, - отметил Антимодес, - разузнать, что происходит в
Соламнии." Он уже делал шаг через порог, когда Пар-Салиан вновь окликнул
его. - Этот юный ученик... Тот, о котором ты говорил. Как там бишь его имя?
Антимодесу потребовалось некоторое время, чтобы переключить мысли с
одного предмета на другой, и еще немного времени, чтобы вспомнить. -
Рейстлин. Рейстлин Мажере.
Пар-Салиан сделал запись в своей книжке.

5

В Утехе было раннее утро, очень раннее. Солнце еще не взошло, когда
близнецы проснулись в своем доме, прятавшемся в тени валлинов. Дом с
перекошенными, хлопающими ставнями, потрепанными шторами и беспорядочно
расставленными полумертвыми растениями в горшках выглядел почти таким же
запущенным, как и люди, обитавшие в нем.
Их отец, Джилон Мажере, крупный мужчина с широким добродушным лицом,
природную безмятежность которого нарушала беспокойная морщина на лбу, не
ночевал дома в этот день. Он уехал поработать по найму далеко от Утехи, в
поместье одного богача на озере Кристалмир. Их мать уже проснулась, она не
спала с полуночи.
Розамун сидела в своем кресле-качалке, держа моток шерсти в узких
ладонях. Она то сматывала шерсть в тугой клубок, то снова разматывала ее.
Все это время она напевала себе под нос жутковатым низким голосом, иногда
останавливаясь, чтобы поговорить с людьми, которых никто кроме нее не видел.
Если бы ее заботливый муж был дома, он бы заставил ее прекратить
"вязание" и лечь в постель. Но и лежа в кровати, она обычно продолжала петь
и через час снова поднималась.
У Розамун бывали и хорошие дни, периоды ясного сознания, когда она по