"Стенли Вейнбаум. Новый Адам" - читать интересную книгу автора

впитывал поток знаний, но поток сей был не систематизирован и случаен, ибо
при малом жизненном опыте бывает весьма затруднительно определить, что
имеет практическую ценность, а что носит характер пространственных,
теоретических рассуждений. Таким образом, старый Холл, не имея опоры в
простых знаниях, был погружен в мир философии, а молодой подбирал в
беспорядке разбросанные кирпичики знаний и складывал из них постройку, не
имевшую в своей основе никакой философии.
И годы проходили, как слоны на параде - хвост к хоботу, хобот к
хвосту. Эдмонд поступил в Университет, где перед ним открылись такие же
широкие возможности пребывать в одиночестве, как и в розовые годы детства.
В мире воевали, потом закончили воевать, но все это отразилось на забавном
семейном укладе дома Холлов в несколько меньшей степени, чем "гуверизация",
заем Свободы и "лишения" вегетарианского дня. Мир зализывал раны, а Эдмонд
Холл вступал в трепетную пору юности.
Избрав медицину как свою будущую специальность, Эдмонд вновь
погрузился в рутинное существование с единственным маршрутом между домом и
аудиториями. Университетский городок располагался в предместье Чикаго, и
так как старый Джон продолжал скептически относиться к авто и двигателям
внутреннего сгорания, то до места наш молодой герой добирался весьма
прозаическим способом - на городском трамвае. Первый год пребывания на
медицинском факультете по сути своей оказался повторением уже виденного и
слышанного в школьных стенах. Где-то рядом совершенствовался в английской
литературе Поль, и, встречаясь, они бегло кивали друг другу, а сам
профессор Варней читал Эдмонду курс лекций. Эдмонд не испытывал особого
интереса ни к одному из предметов первого курса, но медицинский факультет
не баловал своих студентов правом широкого выбора. Правда, был изученный с
необычайной легкостью французский.
Скуку второго курса несколько скрасили лекции по физике профессора
Альфреда Штейна. Маленький еврей со светлейшей головой был в ту пору уже
знаменит, и его исследования электронных потоков открывали двери в мир
неизведанного. За неистребимым акцентом и толстыми стеклами профессорских
очков Эдмонд увидел живейший ум, дар предвидения и был слегка польщен тем,
что направление профессорской мысли совпадает с его собственными
заключениями.
В тот год на его горизонте снова появилась Ванни, и в тот же год тихо
скончался старый Джон. Эдмонду в ту пору исполнилось двадцать, и он
превратился в изящного молодого мужчину, со странным блеском янтарных глаз.
Его угрюмый дядюшка Эдмонд взял на себя труд до совершеннолетия племянника
побыть его опекуном и управлял не слишком обильной недвижимостью с
неожиданной изворотливостью. Эдмонд не расстался со старым домом в Кенморе
и расплывшейся, краснощекой Магдой, вот уже двадцать лет бессменно
руководящей их хозяйством.
Вот так и плыл по жизни, забавляясь невероятными возможностями своих
двух сознаний, тонкий, с печатью мрачной загадочности на лице человек по
имени Эдмонд Холл. И еще читал, проглатывая огромное количество томов из
всевозможных областей знаний, но никогда рука его не касалась
художественных романов. Учение давалось ему с невероятной легкостью, и он
витал в университетской колыбели знаний, как одинокий, загадочный дух с
огненными глазами, чьей телесной оболочки никто не замечал, и к кому
никогда не обращались вне стен аудиторий. Разве что Эванна Мартен, со своей