"Роберт Уэйнберг. Ро Ерг [NF]" - читать интересную книгу автора

видеокассеты.
С горящим от подавляемого возбуждения лицом Рон вышел в кухню. Всю
жизнь он делал то, что было правильно, то, что полагалось делать. А теперь
он для разнообразия совершит дурацкий поступок, и никто об этом не будет
знать. Пластиковая карточка - ерунда. Пользоваться ею он все равно не
будет. Но послать заявление на нее - это маленький, но все равно важный
бунт. Только в этом и дело.
Схватив с холодильника магнитный карандаш, он нацарапал на месте
подписи "Ро Ерг" и быстро, пока не передумал, положил его в конверт для
оплаченного ответа и сунул среди остальной почты.
- Вреда не будет, - сказал он про себя, укладываясь обратно в кровать.
- Мне просто интересно, хватит ли у них глупости довести предложение до
конца. Только в этом причина.
И хотя он продолжал твердить про себя последние слова, пока не
погрузился в сон, глубоко в душе он все это время знал, что лжет.


Карта прибыла через две недели. С ней прибыло подтверждение кредитного
лимита в десять тысяч долларов и обещание прислать через несколько дней
идентификационный код, чтобы можно было снимать деньги в банкоматах. Рон
небрежно засунул карту в бумажник, а страничку с условиями положил в папку
со старыми счетами. Он не думал раньше об идентификационном коде. И о
снятии денег в банкомате - тоже. Его микроскопический бунт вдруг зажил
своей собственной жизнью.
Идентификационный код прибыл через три дня. Три длинных дня, один из
которых вообще растянулся до бесконечности из-за ежемесячного посещения
брата. В присутствии Криса, высокого, красивого, широкоплечего, Рону
всегда бывало очень неуютно. Его брат был всем, чем не был сам Рон. Крис
был небрежен, беспечен и бесконечно обаятелен. И еще он был туп как стена
и этим гордился.
К деньгам Крис относился как предмету, который нужно как можно скорее
спустить. От этого Рон бесился. Хотя они были братьями, Рон брата не
выносил.
И это лишь усугублялось тем, что Мардж находила Криса симпатичным и
считала, что ему нужно только время, чтобы "повзрослеть". Именно Мардж
постоянно настаивала, чтобы Рон одалживал Крису деньги, которые исчезали
без следа и даже без единого слова насчет возврата. Рон давно уже понял,
что его жена - легкая жертва.
К счастью, Крис всегда приходил днем, когда Рон был еще на работе, и
уходил сразу после ужина. Унося с собой очередную сотню из тяжело
заработанных братом денег.
- Кровосос проклятый, - сказал Рон, когда брат отъехал на машине куда
лучше той, что была у самого Рона.
- Рональд! - сказала Мардж резким голосом. - Он же твой брат. Дай Крису
шанс. Будь терпелив; я уверена, что когда-нибудь он с тобой расплатится.
"Ага. Когда ад замерзнет", - подумал про себя Рон. Но он знал, что
вслух этого говорить не надо. От этого только начнется спор, а Рональд
стычки ненавидел. От них у Мардж начиналась головная боль, и после этого
они не занимались сексом. Для Рона же секс был одной из немногих вещей,
которые делали жизнь терпимой.