"Маргарет Уэйс, Трэйси Хикмэн. Рождение Темного Меча ("Темный меч" #1)" - читать интересную книгу автора

дрожали. Во всей фигуре нарушителя, в покрасневших глазах и дорожках
засохших слез читались страдание, угрызения совести и страх.
Ванье позволил себе улыбнуться. Мысленно.
- Дьякон Сарьон, - произнес он низким, звучным голосом. Но прежде чем
Ванье успел добавить хоть слово, несчастный математик ринулся через комнату,
рухнул на колени перед епископом, схватил подол его рясы и припал к нему
губами. А потом, нечленораздельно стеная, залился слезами.
Епископ почувствовал себя несколько не в своей тарелке. А кроме того,
он заметил, что на подоле его дорогой шелковой рясы начинает расплываться
пятно. Ванье нахмурился и выдернул подол из рук молодого человека. Сарьон
даже не шелохнулся. Он остался стоять на коленях, скорчившись и спрятав лицо
в ладонях, и всхлипывал. Зрелище было жалкое.
- Держите себя в руках, дьякон! - прикрикнул на него Ванье. Затем
добавил уже более дружелюбным тоном: - Ну, будет, мальчик мой. Вы совершили
ошибку. Но это еще не конец света. Вы молоды. Молодость - это пора
исследований.
Он наклонился и взял Сарьона за руку.
- Это пора, когда наши ноги так и несут нас на нехоженые тропы, -
продолжал епископ, едва ли не силой поднимая молодого человека с пола, - и
иногда мы сталкиваемся на этих тропах с тьмой.
Направляя неуверенные шаги Сарьона, епископ провел его к креслу,
успокаивающе приговаривая:
- Нам остается лишь молить Олмина, дабы он помог нам и вывел нас
обратно. Вот, присаживайтесь. Я полагаю, вы ничего не ели и не пили со
вчерашнего вечера? Ведь верно? Попробуйте херес. Очень неплохой - из
виноградников герцога Аглора.
Епископ Ванье налил Сарьону бокал хереса. Но молодой человек, в ужасе
от того, что ему прислуживает сам епископ, съежился, словно ему предложили
яд.
Епископ, с хорошо скрытым удовольствием наблюдавший за замешательством,
охватившим дьякона, удвоил усилия и чуть ли не насильно вложил бокал ему в
руку. Затем, сняв митру, Ванье уселся в мягкое, удобное и при этом весьма
элегантное кресло, стоявшее напротив. Налив себе шерри, епископ пустил бокал
плавать в воздухе, рядом с лицом, а сам расправил одежды и устроился
поудобнее.
Совершенно сбитый с толку, Сарьон только и мог, что взирать на этого
великого человека, напоминавшего сейчас скорее чьего-то грузного дядюшку,
чем одну из самых влиятельных персон этой земли.
- Хвала Олмину, - сказал епископ, приблизил стакан к губам и отпил
глоток действительно превосходного хереса.
- Хвала Олмину, - машинально пробормотал Сарьон, попытался заставить
свой бокал подплыть к губам - и выплеснул большую часть хереса себе на рясу.
- Ну а теперь, брат Сарьон, - произнес епископ Ванье с видом отца,
вынужденного наказывать любимое дитя, - давайте отбросим условности. Я хочу
услышать от вас, что же произошло, - во всех подробностях.
Молодой человек растерянно заморгал; парящий в воздухе бокал опасно
накренился, стоило лишь Сарьону ослабить концентрацию. Поспешно схватив
бокал, Сарьон дрожащей рукой возвратил его на стол.
- Ваше святейшество, - в смятении пробормотал несчастный, - мое
преступление нечестиво... непростительно...