"Маргарет Уэйс, Трэйси Хикмэн. Рождение Темного Меча ("Темный меч" #1)" - читать интересную книгу автора

потому мальчику дозволялось наряжаться по собственному вкусу, когда они
вдвоем с отцом путешествовали по поместью. Но сегодня обычно доброе лицо
отца вдруг посуровело, и Сарьон, вздохнув, отказался от своего намерения и
прикусил язык.
- Сарьон, - сказал волшебник. - Тебе пять лет. Через год ты начнешь
учиться на каталиста. Потому выслушай и постарайся понять то, что я тебе
сейчас скажу. Ты обладаешь Даром Жизни. Хвала Олмину! Некоторые рождаются
без него. А потому будь признателен судьбе за этот дар и используй его
мудро. И никогда не претендуй на большее, чем тебе дано. Этот путь, сынок,
ведет лишь к жестоким разочарованиям и отчаянию. Идти по нему - безумие. А
может, и нечто худшее.
- Но если у меня есть дар, почему же мне нельзя делать с ним, что я
хочу? - не отступал Сарьон. Нижняя губа у него дрожала - и от непривычной
серьезности отца, и оттого, что в глубине души мальчик уже знал ответ на
свой вопрос, но отказывался с ним смириться.
- Сынок, - со вздохом отозвался волшебник, - я - Альбанара. Я владею
искусством управлять теми, кто поручен моим заботам, искусством вести дом и
следить, чтобы мои земли плодоносили, а мои животные давали нам свои дары,
сообразно своей природе. Таков мой талант, ниспосланный мне Олмином, и я
пользуюсь им, чтобы снискать его благоволение.
Волшебник снизился, а потом опустился, чтобы передохнуть, на окруженную
деревьями полянку у края вспаханного поля. Когда босые ноги коснулись
влажной от росы травы, волшебника пробрала дрожь.
- А почему мы остановились? - спросил мальчик. - Мы же еще не долетели.
- Потому, что я хочу пройтись, - ответил отец. - Я сегодня с утра
какой-то скованный и хочу размяться.
Поставив сына на землю, волшебник зашагал вперед. Полы его рясы
волочились по траве.
Сарьон, опустив голову, неуклюже, с трудом заковылял следом за отцом -
одна нога в башмаке, вторая босая. Волшебник оглянулся и увидел, что сын
плетется далеко позади; он взмахнул рукой, и второй башмак тоже исчез.
Сарьон на миг удивленно уставился на свои босые ноги, потом рассмеялся.
Ему нравилось, как щекочется молодая травка.
- Папа, догоняй! - крикнул он и стрелой ринулся вперед.
Волшебник заколебался, не зная, совместимо ли это с его достоинством,
потом ухмыльнулся и пожал плечами. В конце концов, волшебник сам еще был
молод - ему не исполнилось и тридцати. Подхватив подол длинной рясы, он
припустил следом за сыном. Они бегали по поляне, и отец притворялся, будто
вот-вот поймает мальчика (но так и не ловил), а Сарьон радостно визжал. Но
вскоре волшебник, непривычный к такой энергичной деятельности, запыхался, и
догонялки прекратились.
Неподалеку из земли торчал валун с острыми гранями. Волшебник, тяжело
дыша, подошел к валуну, слегка коснулся его рукой - и тот сделался ровным и
даже отполированным. А затем, с облегчением опустившись на преобразованный
камень, волшебник жестом подозвал к себе сына. Отдышавшись, он вернулся к
прежней теме беседы.
- Видишь, что я сделал, Сарьон? - спросил волшебник, похлопав ладонью
по камню. - Видишь - я придал форму этому камню. Прежде он был для нас
бесполезен, а теперь это скамейка, на которой можно посидеть.
Сарьон кивнул. Он внимательно смотрел отцу в лицо.