"Маргарет Уэйс, Трэйси Хикмэн. Драконы Осенних Сумерек" - читать интересную книгу автора

шла своим чередом высоко над землей. "Последний Приют", самое крупное во
всей Утехе строение, висело в сорока футах над землей. Снизу к нему вела
лестница, обвивавшая узловатый ствол древнего валлина. Отик был совершенно
прав, утверждая, что поскрипывание ступеней загодя предупредит о любом
посетителе, званом или незваном.
Но почему-то ни Тика, ни Отик не слышали, как подходил этот старик.
Он стоял на пороге и с интересом оглядывался, опираясь на видавший
виды дубовый посох. Капюшон простого серого плаща был накинут на голову:
лицо скрывала тень, только поблескивали ястребиные, пронзительные глаза.
- Чем я могу служить тебе, старец? - обратилась к нему Тика, но
прежде тревожно обменялась взглядами с Отиком: уж не соглядатай ли
Искателей пожаловал в "Последний Приют"?
- Э-э... - заморгал старик. - У вас открыто?
- Ну... - Тика замялась.
- Да-да, конечно, открыто. - Отик, широко улыбаясь, поспешил ей на
выручку. - Входи, входи, седобородый. Тика, кресло для гостя! Он, должно
быть, уморился, поднимаясь по лестнице...
- Что? Какая лестница? - Старик почесал затылок и выглянул на
крыльцо, потом посмотрел вниз, на землю. - Ах да, лестница... такая
пропасть ступенек... - Прихрамывая, он вошел внутрь и шутя погрозил
посохом Тике. - Не беспокойся, умница. Я и сам могу подыскать себе кресло.
Пожав плечами. Тика подхватила швабру и вновь взялась за уборку, не
забывая, впрочем, поглядывать на старика.
А он между тем проследовал на самую середину комнаты, осматриваясь
кругом так, словно желал запомнить расположение каждого стола и каждого
стула. Зальчик, правду сказать, был порядочных размеров и имел форму боба:
валлиновый ствол служил ему внутренней стеной, а сучья поддерживали пол и
потолок. С особенным интересом оглядел старец камин, устроенный я глубине
помещения. Кроме камина, в гостинице не было ничего, сделанного из камня,
но искусные строители-гномы даже и его сделали неотличимым среди сплошь
деревянного убранства: дымоход уходил вверх, изгибаясь подобно ветви.
Рядом с камином аккуратной горкой высились нарубленные куски сушняка и
сосновые чурбаки, привезенные издалека, с гор: никому во всей Утехе и в
голову не пришло бы пилить на дрова свои родные деревья.
Черный ход наружу вел через кухню и, вообще говоря, представлял собой
люк в полу, под которым зияла сорокафутовая пустота. Тем не менее кое-кто
из посетителей заведения находил столь необычный запасной выход весьма
даже удобным. Вот и старец, заметив его, одобрительно кивнул годовой. И
пробормотал что-то вполголоса, продолжая осматриваться.
Но как же изумилась Тика, когда он вдруг отложил свой посох, засучил
рукава и принялся переставлять мебель! Тика даже бросила мытье пола и
спросила, опираясь па швабру:
- Послушай, что ты делаешь? Этот стол всегда здесь стоял!
Она имела в виду длинный, узкий стол, который старец оттащил из
центра комнаты к самому стволу валлина, утвердив его напротив очага. И
отступил в сторону, любуясь работой.
- Вот и хорошо, - проворчал он. - Как раз у огня. Принеси-ка,
девочка, еще пару стульев: их должно быть шесть.
Тика вопросительно повернулась к Отику. Тот, казалось, хотел
возразить, но как раз в это время на кухне что-то вспыхнуло. Судя по крику