"Оливия Уэдсли. Ты и я " - читать интересную книгу автора

зеленые глаза и так же дрожит подбородок, когда хочется и нельзя смеяться.
О, Марк был удивительный! Как они провели время, когда все трое случайно
встретились в Туркуане! В военное время другие по сто раз сговаривались, и
ничего не выходило, а тут... Карди приехал за билетами для своих солдат.
Билль привез донесение от начальства, а Марк был на пути домой, в отпуск. И
они встретились! Билль и он сам выглядели оборванцами по сравнению с Марком,
который тоже приехал прямо из траншей, - но ведь Марк почему-то всегда, при
всяких обстоятельствах, имел такой вид, будто только что вышел от Филипса!
Пообедали они чудесно: была, представьте себе, утка, компот из
апельсинов и настоящие английские горячие булочки! Разумеется, у Билля и там
нашелся приятель, кстати, оказавшийся хозяином маленького ресторанчика. У
Билля вечно находились приятели, по всем углам земного шара: где бы ни
появлялось его смуглое, худощавое молодое лицо со смеющимися глазами,
кто-нибудь да приходил в восторг.
И Тото унаследовала этот дар приобретать друзей. По всей Европе
разбросаны они - люди самых разнообразных свойств и положений, - старики и
старухи, которые ходили за садом или прислуживали в одной из тех вилл и
квартир, что они снимали в Сорренто, в Будапеште, в Вене. Да в сущности,
раздумывал Карди, ведь и сюда, в Копенгаген, они приехали по настоянию Тото,
так как здесь умирал князь Борис, и она чувствовала, что должна повидать его
еще раз. Несомненно, старикашка приободрился с приездом Тото и, пожалуй,
выкарабкается, несмотря на преклонные годы. А тем временем в Женеве
оплакивает отъезд Тото Гравелоти - русский революционер, другой закадычный
друг Тото.
Карди задумался о дружбе - о способности некоторых людей заключать и
сохранять дружеские связи; все дело, конечно, в том, чтобы давать и давать -
себя, свой смех, свои надежды, свое время. Тото щедро расточала все это и с
твердостью, необычной для семнадцати лет, верила, что и другие всегда
оказываются на высоте положения.
Семнадцать!
В его семнадцатую годовщину была с ними и Обри, девушка, в которую Марк
был влюблен, влюблен до безумия, так что едва не лишился рассудка, когда она
умерла год или два спустя. Он так и не женился. Да и Билль тоже. Каким
мерзавцем оказался Косгрэв! Толкнул в объятия Билля свою жену, чтобы скрыть
собственные шашни, а когда узнал, что рискует остаться без гроша, - отец не
соглашался отпускать ему средства в случае развода, - обернул все дело
иначе, и у Мэри не хватило мужества постоять за Билля.
Карди нащупал сигару; в особом карманчике всегда торчало две-три штуки;
на этот раз он вынул последнюю. Осторожно разжег ее, и пахучий аметистовый
дымок пополз вверх, к виноградным листьям.
И так же лениво ползли его мысли. Как все они - Билль, Марк и он сам -
были несчастны в любви! Марк - тот хоть потерял все сразу и бесповоротно,
был ранен в упор непреклонной рукой. А Биллю и ему удары наносились
исподтишка, в темноте, и раны, которых они сами стыдились, сочились кровью
внутрь, загнивали. Не были ли они - он и Билль - слабы по натуре, так что
грубой силе легко было отыгрываться на них? Или любили они слишком смиренно,
безгранично, и это вызывало сомнение в их постоянстве? Или верили безмерно -
ведь таких мужчин женщины часто честят дураками? Не проявил ли он себя
слабым дураком в истории с Вероной?.. Вот уже восемь лет, как он в последний
раз видел ее, четырнадцать - как говорил с ней и двадцать - как они