"Александр Уолкер. Одри Хепберн - биография" - читать интересную книгу автора

теперь осознали в полной мере: что только дух способен очистить тело и что
только душа Британии может быть спасением Британии..."
Это очень точно передает характер - а возможно, и масштаб - увлечения
баронессы фашизмом. Жуткие испытания военного времени, которые ей
предстояло пережить, несомненно, очистили бы ее от заблуждения, но это
сделал несколько раньше развод с мужем. Приведенная статья говорит об
упорной вере баронессы в спасительную роль воли. Ее она и передала своей
дочери, которая избежала, к счастью, инфекционной болезни под названием
фашизм. Последствия "заражения" отца Одри оказались гораздо более
трагическими. Одри же, скрывая печальные факты своего детства, никогда не
забывала уроков матери.
Этим может объясняться и тот удивительный самоконтроль, который отличал
ее и о котором вспоминают все, когда-либо работавшие с ней. Семейные тайны
- весьма тяжелое бремя для знаменитых людей. Но Одри несла эту ношу с
присущей ей грацией, не утрачивая душевной красоты и простоты. Некоторые
из ее ближайших друзей ощущали в ней некую скрытность и не могли найти
объяснения этому. Стенли Донен, который снял три ее фильма и, без всяких
сомнений, любил ее и восхищался ею, писал: "Она каким-то загадочным
способом удерживала меня на расстоянии, не допускала полной и
исчерпывающей доверительности между нами. Я стремился к большей близости,
к преодолению того незримого, но безошибочно ощутимого барьера, который
она построила между собой и нами".
Шестилетняя Одри, конечно, ничего не знала о "политических
заблуждениях" своих родителей. Осознание этого придет много позже. После
войны знавшие баронессу и ее семейство забудут глупые увлечения женщины, в
которой наивный идеализм одержал победу над здравым смыслом. Одри достигла
известности, и связь ее родителей с фашизмом, какой бы кратковременной эта
связь ни была, всегда очень остро переживалась ею. И хотя сама она была
совершенно ни в чем не повинна, а ее мать уже давно раскаялась в своих
заблуждениях, эта связь долгое время угрожала репутации обеих женщин и
особенно карьере Одри. Любая связь с нацистами в прошлом была крайне
опасна. К примеру, когда вторая жена Рекса Харрисона, Лилли Палмер,
приехала с ним в Голливуд в 1945 году, кинокомпания приложила громадные
усилия, убеждая всех, что актриса родилась не в Германии, а в Австрии -
это считалось более приемлемым. Та осторожность, с которой Одри относилась
к каждому интервью, вполне понятна при ее природной совестливости и
тщательности во всем.
У нее никогда не исчезала боязнь, что какой-нибудь дотошный журналист,
копающий глубже официальных сведений, предоставляемых студией, вытащит на
поверхность крайне неприятные факты из прошлого ее родителей.
Журналисты всегда упоминали в биографиях Одри эпизод, который вызывает
вполне понятное сочувствие, это - развод ее родителей. Случился он в 1935
году:
Хепберн-Растон бросил жену с ребенком. Одри никогда не рассказывала о
причинах развала этого брака.
Непосредственная причина разрыва между ее родителями была весьма
банальной.
Однажды, неожиданно придя домой, мать Одри застала своего супруга в
постели с няней, которая присматривала за Одри и сыновьями Эллы от первого
брака.