"Джон Уэйн. Малое небо (Сб. "Современная английская повесть")" - читать интересную книгу автора

чем-то спросить его. Суортмор безмолвствовал, изучая фотографию. Но она
больше ничего не сказала, а вскоре вернулась Элизабет узнать, когда он
собирается на вокзал.
- А тебе пора в школу, Анджела, - добавила она. - Хоть здесь и
недалеко, но надо быть хотя бы за десять минут до занятий; думаю, учителя
ждут, что ты будешь подавать пример, ведь ты теперь отличница.
- О, _отличница_, - протянула Анджела, в голосе ее звучало отвращение к
глупому, скучному миру школьного детства.
Суортмор понял, что эти интонации предназначены ему, ими многое было
сказано. Он тепло и понимающе улыбнулся ей. Что поделаешь, сейчас вряд ли
он сможет добраться до нее, но через год-другой она, глядишь, подвернется
ему в Лондоне одна, без матери, тогда он ее и сглотнет. Он проводил ее
ласковым взглядом. Мой золотой птенчик. Посиди еще малость у себя в
гнезде.


Едва показались высокие стальные арки вокзала, поезд начал тормозить, а
сердце Адриана Суортмора забилось быстрее. Он сидел, подавшись вперед.
Ехал он в купе первого класса, у кресла были удобные мягкие подлокотники.
Кладя на них руки, он заметил, что ладони у него чуть влажные. В качестве
дара, бесплатно, он оставляет Британским железным дорогам капли своего
пота.
У Суортмора было место в углу у окна, и, выглядывая из-за изящно
присобранной занавески (такие висят только в купе первого класса), он
видел длинные унылые улицы, убегающие в дымную даль нагромождения
кирпичных зданий. Муравейник. Суетливая замкнутая жизнь лондонца. Он
подумал о вокзале, к которому подъезжал, о его необычной двуликости. С
одной стороны, в нем, будто в капле воды, отражается Лондон: здесь, как в
городе, всегда полно народу, он навечно прикован своими стальными цепями к
этому мрачному месту. С другой же стороны - он невесом, словно парит в
воздухе, транзитная точка для путешествия в другие точки мира. А для
одного человека - "островок спасения".
На мгновение он прикрыл глаза и восстановил в памяти лицо Джири на той
фотографии. Овальное, серьезное, глубоко посаженные глаза, довольно
крупный рот. Должно быть, широкоплечий. Он забыл спросить у Анджелы,
какого роста ее отец. Если судить по размаху плеч, скорее всего среднего.
Или же очень высокий. Но тогда девочка сказала бы ему об этом.
Мимо проплывали платформы и товарные вагоны - сначала быстро, потом
медленно. Поезд остановился. Соседи по купе поднялись и, смешавшись с
остальными пассажирами, стали протискиваться к выходу.
Адриан Суортмор продолжал сидеть, его влажные ладони покоились на
мягких подлокотниках. Теперь, когда настала решительная минута, он весь
напрягся. Нешуточное дело - охота на человека ради того, чтобы водрузить
его голову дома над камином.
Суортмор вышел с последними пассажирами. Торопливо проследовал по
платформе, опустив голову из боязни, что кто-нибудь увидит его и узнает.
Он инстинктивно старался остаться незаметным, пока в голове не созреет
план дальнейших действий. Кафе, торгующее спиртным, находилось поблизости,
и он решил пропустить рюмку, затем вдруг вспомнил, что небрит, и передумал
- сначала надо зайти в привокзальную парикмахерскую. Сидя в кресле и