"Стенли Уаймэн. Красная кокарда " - читать интересную книгу автора

- Подождите!
Я отвернулся от этих бесноватых фигур, от кружащихся над огнем голубей,
спрыгнул с подоконника и увидал другую сцену, не менее для меня ужасную.
Комната, ранее едва освещенная двумя свечами, была озарена красноватыми
отблесками пожарища. Женщины уже перестали плакать и в молчаливом ужасе
сбились в кучу. Старик-лакей, закрыв лицо руками, робко посматривал между
пальцами. Одна мадемуазель, бледная как смерть, стояла спокойно. Она,
очевидно, слышала наши переговоры.
- Вы дали им ответ? - тихо спросила она, встретившись со мною глазами.
- Нет. Они дали нам минуту на размышление, и...
- Дайте им ответ, - промолвила она, содрогаясь. - Скажите, что этого
никогда не будет. Никогда! Только скорее! Иначе они подумают, что мы
колеблемся.
Я, по-прежнему, не знал, на что решиться. В конце концов, что такое
жизнь какого-то подлеца в сравнении с ее жизнью!
- Мадемуазель, - заговорил я, стараясь не глядеть на нее, - может быть,
вы не подумали хорошенько. Отказать им - ведь это значит обречь нас всех на
гибель, и, в то же время, не спасти его самого!
- Я подумала! - ответила она с решительным жестом. - Он служил моему
отцу, а теперь служит моему брату. Если он и погрешил в чем-нибудь, то ради
них. Но до этого, может быть, и не дойдет, - продолжала она, стараясь
заглянуть мне в глаза. - Они не посмеют...
- Где он? - хрипло перебил я.
Она указала в угол комнаты. Я не узнавал теперь Гаргуфа. Я оставил его
в припадке отчаянной храбрости, готовым дорого продать свою жизнь. Теперь он
лежал, скорчившись, в углу. Хотя я говорил о нем вполголоса, не называя
имени, он слышал и понял все. Его помертвевшее лицо исказилось от страха. Он
пытался что-то сказать, но губы шевелились, не издавая звука.
Такого рода испуг действует заразительно. Я подскочил к нему в
бешенстве и схватил его за ворот.
- Вставай, каналья! - закричал я. - Вставай и защищай свою жизнь!
- Да, да, я буду защищать мадемуазель, - зашептал он, поднимаясь. -
Я...
Слышно было, как стучали у него зубы, а глаза бесцельно блуждали по
сторонам, словно у зайца, которого вот-вот нагонят собаки. Было ясно, что
ждать от него нечего. Рев толпы показывал, что срок, данный мне на
размышление, истек. Оттолкнув от себя Гаргуфа, я бросился к окну.
Однако, было уже поздно. Раздался такой сильный удар в дверь, что
заколебалось пламя свечей. Женщины подняли вновь крик. В окно влетел большой
камень, за ним другой, третий... Со звоном посыпались разбитые стекла. От
дуновения холодного воздуха одна свеча потухла. Обезумев от страха, женщины
с криком метались из одного угла в другой.
Все эти крики, завывание толпы, зловещий отблеск пожара, общая паника -
все это сильно подействовало на меня, и я стоял, беспомощно озираясь и не
зная, что предпринять.
Кто-то слегка дотронулся до моей руки. Повернувшись, я увидел перед
собой Денизу, пристально всматривавшуюся снизу в мое лицо. Она была белее
полотна.
- Спасите меня! - шептала она, прижимаясь ко мне. - Неужели ничего
нельзя сделать? Неужели мы должны погибнуть?