"Мет Уаймен. За стеклом (Коламбия-роуд) " - читать интересную книгу автораединственному человеку, которому, по идее, Слим должен бы доверять на все
сто. Выражение моего лица и впрямь охладело на несколько градусов, когда Слим перестал выглядывать на улицу и спросил нас прямо: - Кто проболтался? - Быть может, ты нам это скажешь? - усмехнулась я. Поначалу Павлов хотел вызвать полицию и подвергнуть пенсионера в машине немедленному аресту. - За что? - поинтересовался Слим. - За ношение оскорбительного прикида? Хотя я была потрясена видом седока в автомобиле, но не могла не признать, что у старичка имелся вкус. Его наряд был скроен, казалось, из сплошных бретелек (как я обнаружила несколькими минутами ранее, когда мне позволили, наконец, выглянуть в окно), но вовсе не подходил под описание, данное моим братцем. Начнем с того, что старик надел неглиже, купленное, полагаю, в "Викторианском секрете". Возможно, оно даже было от Энн Саммерс, но не слишком хорошо смотрелось на старом вояке с прической "а-ля венок на голове римского императора". - И кстати, - сказала я парням, этот цвет - пунцовый, а вовсе не красный. После этого мне предложили заняться пиццей и предоставить наблюдение мужчинам. - Равно как и всему виртуальному миру, - пробормотала я себе под нос, отрезая кусок Слиму. НЕ... МОГ... БЫ... ПОНЧИК... ВЫТЕРЕТЬ... ГУБЫ... РАЗОЧЕК... ПОЖАЛУЙСТА? - Размечтался, - отрезал Павлов. - Кто бы это ни был, детство этого Слим подошел, чтобы присесть рядом со мной, встревоженный вторжением человека, явно более сильного, чем мы с братом. Куда только девались его шуточки и присловье "Всякое бывает"? Я подвинулась, освобождая рядом местечко. С места в карьер Слим вонзил зубы в треугольник пиццы, хотя еще не окончательно разобрался с Павловым. - Это ведь ты развел тут весь этот фан-клуб, - сказал он, чавкая полосками плавленого сыра, свисающими с губ. - Я все утро смотрел, как ты флиртуешь с табло. Удручающее зрелище, я вам доложу. - Я не знал, что это мужчина! - И поэтому теперь не хочешь сознаться? Телефон заставил их объявить перемирие. Один звонок, второй, третий. - Возьмите же кто-нибудь трубку, - сказала я, подразумевая Павлова, стоявшего ближе всех к аппарату. Но вместо того чтобы протянуть руку, тот подождал, пока, после очередного звонка, не включится автоответчик. В динамике послышались шипение, скрежет, а затем треск, но не обычный, а тот, который в последнее время я слышала всякий раз, стоило мне только вспомнить о Фрэнке Картье. Любопытно, на что должны быть похожи его коренные зубы, чтобы так щелкать орехи круглые сутки? - Я знаю, вы дома, - произнес наш домовладелец. - Знаю это наверняка, потому что я вас вижу. - Я глянула на Слима. Тот осторожно подтянул к себе ноги, торчащие в поле обзора веб-камеры. Из динамика донесся печальный вздох. - Вы специально прячетесь от камер? Слим! Куда делись твои пятки? Павлов! Циско! Что зазорного в том, чтобы посидеть на диване? Я еще могу понять скромность в спальне, но это меня разочаровывает. Должен напомнить, у |
|
|