"Мет Уаймен. За стеклом (Коламбия-роуд) " - читать интересную книгу автора

единственному человеку, которому, по идее, Слим должен бы доверять на все
сто. Выражение моего лица и впрямь охладело на несколько градусов, когда
Слим перестал выглядывать на улицу и спросил нас прямо: - Кто проболтался?
- Быть может, ты нам это скажешь? - усмехнулась я.
Поначалу Павлов хотел вызвать полицию и подвергнуть пенсионера в машине
немедленному аресту.
- За что? - поинтересовался Слим. - За ношение оскорбительного прикида?
Хотя я была потрясена видом седока в автомобиле, но не могла не
признать, что у старичка имелся вкус. Его наряд был скроен, казалось, из
сплошных бретелек (как я обнаружила несколькими минутами ранее, когда мне
позволили, наконец, выглянуть в окно), но вовсе не подходил под описание,
данное моим братцем. Начнем с того, что старик надел неглиже, купленное,
полагаю, в "Викторианском секрете". Возможно, оно даже было от Энн Саммерс,
но не слишком хорошо смотрелось на старом вояке с прической "а-ля венок на
голове римского императора".
- И кстати, - сказала я парням, этот цвет - пунцовый, а вовсе не
красный.
После этого мне предложили заняться пиццей и предоставить наблюдение
мужчинам.
- Равно как и всему виртуальному миру, - пробормотала я себе под нос,
отрезая кусок Слиму.

НЕ... МОГ... БЫ... ПОНЧИК... ВЫТЕРЕТЬ... ГУБЫ... РАЗОЧЕК... ПОЖАЛУЙСТА?

- Размечтался, - отрезал Павлов. - Кто бы это ни был, детство этого
человека явно омрачали ссоры с матерью за обеденным столом.
Слим подошел, чтобы присесть рядом со мной, встревоженный вторжением
человека, явно более сильного, чем мы с братом. Куда только девались его
шуточки и присловье "Всякое бывает"? Я подвинулась, освобождая рядом
местечко. С места в карьер Слим вонзил зубы в треугольник пиццы, хотя еще не
окончательно разобрался с Павловым.
- Это ведь ты развел тут весь этот фан-клуб, - сказал он, чавкая
полосками плавленого сыра, свисающими с губ. - Я все утро смотрел, как ты
флиртуешь с табло. Удручающее зрелище, я вам доложу.
- Я не знал, что это мужчина!
- И поэтому теперь не хочешь сознаться?
Телефон заставил их объявить перемирие. Один звонок, второй, третий.
- Возьмите же кто-нибудь трубку, - сказала я, подразумевая Павлова,
стоявшего ближе всех к аппарату. Но вместо того чтобы протянуть руку, тот
подождал, пока, после очередного звонка, не включится автоответчик. В
динамике послышались шипение, скрежет, а затем треск, но не обычный, а тот,
который в последнее время я слышала всякий раз, стоило мне только вспомнить
о Фрэнке Картье. Любопытно, на что должны быть похожи его коренные зубы,
чтобы так щелкать орехи круглые сутки?
- Я знаю, вы дома, - произнес наш домовладелец. - Знаю это наверняка,
потому что я вас вижу. - Я глянула на Слима. Тот осторожно подтянул к себе
ноги, торчащие в поле обзора веб-камеры. Из динамика донесся печальный
вздох. - Вы специально прячетесь от камер? Слим! Куда делись твои пятки?
Павлов! Циско! Что зазорного в том, чтобы посидеть на диване? Я еще могу
понять скромность в спальне, но это меня разочаровывает. Должен напомнить, у