"Мет Уаймен. За стеклом (Коламбия-роуд) " - читать интересную книгу автора

ты понимаешь, к чему я клоню. Не хочу сказать, что этого не произойдет...
когда-нибудь... конечно, я могу представить, как затягиваю этот узел рано
или поздно...
Я коснулась его губ пальцем и держала там, пока Слим не оставил попытки
что-нибудь еще добавить. Я освободила его, лишь когда единственным возможным
продолжением мог стать поцелуй.
- Давай не будем портить момент, - предложила я, когда Слим отвлекся,
чтобы снова попытаться все объяснить. - Не желаю слышать признаний,
продиктованных надеждой куда-то попасть.
- О, я уже там! - Слим сверкнул глазами, воздевая их ввысь. Я
рассмеялась, вторя ему, но тем не менее первой отправилась наверх. Как и
Павлов, первым делом мы передвинули кровать - возможно, с меньшей точностью,
зато гораздо энергичнее.


21

Первой звездой, приглашенной на наше шоу, стал Добряк Уильям. После
нескольких дней пребывания нашего дома в Сети установленная на кухне камера
начала выдавать в эфир весьма странную картинку: великан в сотню кило весом
вверяет моим заботам свои ногти. Должна вам сказать, далеко не всякий мог
видеть картину целиком: Добряк настоял, чтобы на протяжении всего маникюра
его руки оставались вне кадра. Отсюда и слегка взволнованный вид Вилли,
который сидел за кухонным столом, казалось бы, в полном одиночестве. Он не
отрывал зачарованного взгляда от объектива, словно поклялся выиграть
состязание в гляделки с невидимыми зрителями.
- У меня нет в зубах застрявших кусочков пищи? - шепнул Добряк уголком
рта.
- Не заметила. Тебя никто не слышит, Вилли. Расслабься.
- Ничего нет хуже, чем кусочки пищи меж зубов, - заявил он уже громче,
но все еще явно нервничая.
- Не считая запущенных ногтей, - поправила его я. - Хочешь, займемся
потом педикюром?
Добряку пришлось посмотреть мне в глаза, чтобы удостовериться, что я
шучу. Так или иначе, но собранные на углу стола лосьоны и стаканчик с
ногтечистками заставили его не без тревоги во взоре вернуться к созерцанию
камеры. Благодаря моему брату нам удалось четко поделить наше жизненное
пространство на две части - "видимую" и "невидимую". Павлов провел добрых
два часа, размечая в доме все "мертвые зоны" до единой. В результате на полу
кухни пролегли две полоски красного скотча, расходящиеся из точки,
расположенной прямо под камерой. Даже стол был размечен, что оставило мне
уголок для работы с ногтями Вилли - там, где это не нанесло бы удар его
репутации. Подобным же образом мой брат разбил на сегменты каждую комнату,
кроме ванной и уборной, отделив то пространство, где мы жили в кадре, от
пространства, где мы жили по-настоящему. Находиться в доме стало гораздо
проще, но Вилли все никак не мог привыкнуть.
- Когда вернутся твои молокососы?
- Это ты заставил их уйти, - напомнила я, откидываясь на спинку стула.
Последние десять минут я сосредоточенно обрезала и чистила ему ногти. Стоило
удалить глубоко въевшуюся грязь, и они заблестели, как осколки древнего