"Сергей Александрович Высоцкий. Анонимный заказчик " - читать интересную книгу автора

воров слишком много, и воруют теперь не только для того, чтобы потом
продать украденное скупщику и неделю жировать на малине. Воруют - и
пользуются ворованным сами...
Они еще поговорили на эту острую тему, а потом уединились на кухне за
шахматами.
Когда Борис Дмитриевич взглянул на часы, было уже два. Рогов
осторожно, чтобы не разбудить давно уснувшее семейство, проводил Осокина
до дверей и подождал, пока тот спустится по темной лестнице вниз. Разговор
о ворах придал мыслям определенное направление.
- Коля, привет! - негромко крикнул Осокин, благополучно миновавший
три темных этажа.
Рогов закрыл на все запоры дверь и пошел в спальню к своей Азалии. А
Борис Дмитриевич сел в машину, минуты две прогревал мотор и поехал к
Приморскому шоссе.
Перед разведенным Тучковым мостом ему пришлось подождать минут
двадцать. Несмотря на позднее время, у моста скопилось много машин -
такси, да и личных машин было немало.
Осокин любил ездить по ночному городу. Прямые, свободные улицы,
спокойное, без дергания движение. Без заторов, без нервотрепки. Из-за чуть
приспущенного бокового стекла лицо обдувает свежий ветерок. Лишь изредка
на проезжей части возникает одинокая фигура с протянутой рукой или даже
загулявшая парочка, больше всего в этот момент мечтающая о домашнем уюте,
а потому готовая заплатить любые деньги, только бы их доставили по
назначению. Борис Дмитриевич старался никого не подвозить. Подрабатывать
таким путем он считал неприличным, да, по правде говоря, и побаивался.
Во время ночных поездок его никогда не покидало чувство уюта, чувство
удовлетворенности, что ли. Если холодно - можно пустить в салон чуть-чуть
теплого воздуха. Ровно шумит мотор, зеленым спокойным светом освещена
приборная панель, а запоздалые неприкаянные пешеходы только придают твоему
комфорту определенную остроту...
Борис Дмитриевич выехал на Кировский. Впереди сомкнутым строем
медленно шли поливалки - пришлось сбросить скорость. За Ушаковским мостом
поливалки поехали прямо, а Осокин, дождавшись, когда загорится зеленая
стрелка светофора, свернул налево, на Приморское шоссе. Из-за поливалок
машин на шоссе поднакопилось, и к Лахте неслась уже целая колонна.
Какой-то лихач на светлой "Волге", вырвавшись на левую сторону, обогнал
колонну, но когда Осокин проезжал пост ГАИ при въезде в Лахту, с этим
лихачом уже беседовал инспектор. "Ну что, братец, съел? - усмехнулся Борис
Дмитриевич. Не считай себя самым умным!"
Тысячи комаров и мошек роились в тугих лучах фар. "Надо будет, как
приеду, сразу помыть машину", - подумал Осокин. Отмывать присохших к
лобовому стеклу и радиатору насекомых было делом нелегким и хлопотливым, а
Борис Дмитриевич относился к своим "Жигулям" очень бережно и содержал в
большом порядке.
За Солнечным он ехал один. Несколько крупных капель ударили в
ветровое стекло, и тут же машина въехала в полосу дождя. Остро запахло
хвоей, свежестью, начинающими вянуть травами. Мысли у Бориса Дмитриевича
разбегались - он с удовольствием думал о том, что день у него свободный,
есть время пойти за грибами. Потом ему вспомнилась украденная коллекция
Завьялова, и он покачал головой. От Завьялова почему-то проложился в